Онлайн книга «Адвокат Империи 14»
|
— Ваша честь, — тут же уверенно начал Лебедь. — Жизненные обстоятельства не позволили бы свидетелю покинуть место жительства и участвовать в процессе. Она мать-одиночка и… — Не имеет значения, удобно ли ей было приехать или нет. Важно то, почему сторона обвинения не представила нам своего «свидетеля» раньше, — отрезал я. — Если уважаемый прокурор… Ох сколько эмоций я вложил в слово «уважаемый». — Если уважаемый прокурор знал о существовании свидетеля и его значении для исхода этого дела, то он обязан был заявить о нём ещё на этапе предоставления списка свидетелей, а не прятать, как карту в рукаве, на удобный случай… — Я ни слова не говорил, что знал о её существовании! — тут же вскинулся прокурор, и в его голосе прозвучали гневные нотки. — Я сказал, что она может выступить только сейчас и… — Жизненные обстоятельства не позволили бы свидетелю покинуть место жительства, — слово в слово повторил я его слово судье. — Ваша честь, одна эта фраза подразумевает, что моему коллеге со стороны обвинения было прекрасно известно о причинах, которые бы не позволили ему заявить данного человека как свидетеля. Ровно, как и о её существовании, от которого он сейчас старается откреститься. — Это так? — спросил судья, повернувшись к прокурору. О, судя по эмоциональному отклику, он бесится. Ну, после такой глупой ошибки я бы тоже бесился. Но, похоже, что он мысленно собрался. Значит, сейчас будет исправлять свой косяк. Прокашлявшись, Лебедь начал говорить. — Ваша честь, строго говоря, это можно с некоторой натяжкой назвать правдой. До этого момента свидетель действительно отказывалась давать показания и держала нейтралитет. Её эмоциональное состояние и отказ от контактов ранее делали невозможным допрос до этого момента… — А сейчас, значит, всё изменилось? — с усмешкой спросил я. — Ваша честь, если сторона обвинения знала о существовании этой свидетельницы с самого начала, тот факт, что она лишь передумала давать показания, не является новым обстоятельством. Закон обязывает заявлять свидетелей заранее, а не держать их «в резерве» до выгодного момента. Строго говоря это было не совсем так, но почему бы и не ввернуть, для красного словца, так сказать. — Мы не могли предвидеть, что она сама решит дать показания, ваша честь, — моментально парировал Калинский, вступив в разговор. — Её эмоциональное состояние было нестабильным, она категорически отказывалась участвовать. Это новое обстоятельство, возникшее уже после начала процесса, и мы обязаны его учесть в интересах установления истины и… — Истины? — я едва не захлебнулся от сарказма. — Ваша честь, я готов поспорить, что их свидетель не имеет абсолютно никакого отношения к этому делу и будет использован стороной обвинения в качестве источника эмоционального давления на присяжных… — Вздор! — рявкнул прокурор. — Её оценка подсудимого и его характеристика крайне важны… — Для того, чтобы выставить моего клиента в невыгодном свете и тем самым очернить его в глазах присяжных, что и является прекрасным образцом эмоциональным давлением, — закончил я за него. — Это не так, ваша честь, — тут же вклинился Лебедь, но оказался прерван ударом деревянного молотка. — Достаточно! — громко заявил судья, после чего посмотрел на нас. |