Книга В вихре времени, страница 147 – Наталья Добровольская

Машу удивляла состояние крестной, она, конечно, не понимала его причин и все списывала на модный «сплин» или влюбленность своей родственницы в бравого полковника. Натали много раз хотела рассказать девушке обо всем, слова горели на ее языке, но только опасение того, что ей никто не поверит – и она бы не поверила, – останавливали ее, она понимала, что это признание скажется не только на ней, но и на девушке. Она сочтет ее сумасшедшей, одержимой дьяволом, а саму себя приспешницей лукавого, который проник в душу ее крестной.

И Наталья вздохнула с огромной радостью и облегчением, когда, сидя в кресле, где она немного задремала, почувствовала, что вихри вновь несут ее в неведомый яркий мир.

Очутилась она в уже знакомой комнате, в уже привычном ей халатике, а перед ней светился, как бы приглашая к продолжению просмотра, все тот же голубой прямоугольник. Барыня уже привычным движением нажала на кнопку, поудобнее расположилась в кресле и приготовилась к погружению в волшебный мир живых картинок.

В этот миг она забыла обо всем и обо всех, и почти не удивилась, когда открылась дверь и в комнату вошел уже знакомый ей чиновник, с которым она была уже накоротке. Он, поздоровавшись, снова вышел ненадолго, а потом присел рядом. Натали этого почти не замечала, так была увлечена событиями, проходящими перед ней.

Вновь развернулись грандиозные события, происходящие на полях сражений и в дворянских усадьбах. Картины Бородинского боя, пожара Москвы, отступления французов, потрясли обоих. Миша из будущего, конечно, знал обо всем этом из школьного курса истории, но одно дело знать, а другое – чувствовать, что все эти события им придется непосредственно переживать и быть их участниками.

И ему было вполне понятно потрясение, пережитое барыней, которая вновь потеряла сознание после окончания фильма – слишком близко приняла она все события, развернувшиеся перед ней. Пришлось мужчине прыскать ей в лицо водой и отпаивать валерьяной из медицинских запасов Натальи, чтобы привести ее в чувство.

Придя в себя, первое, что она спросила, было:

– Это все правда? Так оно будет?

– Да, правда, так оно было.

Эту оговорку барыня не заметила и продолжала:

– И изменить ничего нельзя?

Мишу удивила точность вопроса, он и сам призадумался – а действительно, можно ли это изменить. И он ответил откровенно:

– Не знаю, ведь это уже было в прошлом.

– В прошлом? А где же мы сейчас?

– В будущем, конечно, и сейчас две тысячи двадцать… год.

– Какой? О, боже мой, но как? – Барыня была пришиблена этой страшной цифрой и сначала решила, что мужчина шутит, но потом она интуитивно поняла, что это правда, и она каким-то образом переносится через время в неведомое будущее, более чем на двести лет вперед.

Теперь все объяснилось, все неведомые предметы и люди, помещения и события – все это было не мороком, не наваждением, как она думала, а просто жизнью в будущем.

– Но как это получается? – снова допытывалась женщина.