Книга Стеклянный дом, страница 8 – Сара Пекканен

Несмотря на все, что ей пришлось пережить, – двойное предательство, смерть в ее доме, публичный скандал с перспективой развода, – манеры Бет безупречны, она разговаривает мягко и интеллигентно. На ней облегающие брюки цвета верблюжьей шерсти и кремовый свитер. На шее повязан платок, похожий на винтажный «Эрмес». Однако за идеальным фасадом кроется глубокое напряжение. Я вижу это по ее глазам и едва заметным складкам у рта. Судя по всему, передо мной женщина на грани нервного срыва – она вот-вот взорвется или хлопнется в обморок. Не исключаю ни первого, ни второго.

Я качаю головой:

– Нет, спасибо.

– Итак… – Бет сплетает пальцы. – Я не совсем понимаю, как это работает.

Я улыбаюсь, в надежде ее подбодрить:

– Единственное, что мне нужно сделать сегодня, – встретиться с Роуз. Вы можете присутствовать при этом.

Кажется, Бет недовольна. Но с другой стороны, кому понравится встреча с юристом, который может решить, что для ребенка лучше всего минимизировать контакты с родителями?

– Я буду часто к вам наведываться в ближайшие несколько недель, поэтому важно, чтобы Роуз было комфортно со мной общаться, – продолжаю я.

В мои обязанности входит оценка всего, что происходит в мире Роуз; помимо этого, мне необходимо узнать взгляды людей из ее окружения, чтобы в дальнейшем представить суду свои рекомендации по опеке.

– Я понимаю, – отвечает Бет, кивая в сторону лестницы с широкими деревянными перилами, украшенными замысловатой резьбой. – Она в своей комнате.

– Позвольте сначала задать один вопрос. Что Роуз известно о разводе?

– Она знает, что мы с ее отцом разводимся и каждый родитель хочет, чтобы дочь осталась с ним.

Какой же невероятный эмоциональный груз оказался на плечах маленького ребенка!

Я иду за Бет по ступенькам, заглядываю в гостиную слева от меня. Мебель сгруппирована у простого кирпичного камина – еще одна изюминка дома. Кроме того, тут в ожидании томится большое черное фортепиано с нотной тетрадью на пюпитре. Насколько я помню, Роуз занимается музыкой. Считается, что она играет очень хорошо для своего возраста. На журнальном столике стоит серебряный чайный сервиз, на полу лежит коврик темно-синего и темно-бордового оттенков. Комната кажется стерильной, будто музейный экспонат. Она словно не предназначена для проживания людей.

Что-то не так с этим домом, но не могу понять, что именно. В воздухе висит тяжесть, будто гравитация в этих стенах действует сильнее. Вероятно, на меня влияют ярость, смятение и боль, витающие вокруг.

Мы поднимаемся по лестнице, и столетнее дерево скрипит под нашими ногами. На стенах симметрично развешены фотографии Роуз начиная с младенчества и до настоящего момента. Серия фото растет с каждой ступенькой. Поразительно, что девочка улыбается всего на двух снимках. Даже в глазах крохотной Роуз есть что-то пугающе взрослое.

Мне хочется остановиться и изучить фотографии. В них есть странная деталь, которую не уловить, из-за того что Бет слишком быстро поднимается по лестнице. Мои ноги словно налиты свинцом, я с трудом догоняю хозяйку дома.

На площадке второго этажа я обращаю внимание на заднюю часть дома. Окно выходит во двор. Должно быть, няня, с испуганным лицом и раскинутыми руками, пролетела мимо этого окна.