Онлайн книга «Рукопись антиквара»
|
Заведующий еще раз оглядел палату и покинул ее, как Наполеон поле выигранного сражения. Свита последовала за ним. Мой знакомый врач проводил их настороженным взглядом и вполголоса проговорил: – Можете выходить. Отбой воздушной тревоги. Я вышла из-за ширмы. – Слышали? – проговорил он озабоченно. – Император дал мне всего один день. – А потом его отключат? – Я с жалостью посмотрела на Максима. Только я его с таким трудом нашла – и снова потеряю, причем на этот раз окончательно… что я скажу Берри? – Ну вы же слышали, что сказал наш «император»! Он дал мне еще один день – и не больше! – Вы попробуете новое лекарство? – Да нет никакого лекарства. Не мог же я ему сказать, что хочу привести собаку в палату интенсивной терапии. Он за такую идею меня вообще выгонит. – Так что, вы действительно хотите, чтобы я привела сюда, в больницу, Берри? – Ну да, а что нам еще остается? Причем сделать это нужно сегодня. У нас ведь всего один день… – И как же это сделать? – Есть у меня мысль… в общем, приезжайте в больницу к полуночи. Только, конечно, не к главному входу, а к задней стороне здания. Я вас там встречу… – В полночь? А вы еще будете работать? – Конечно, мы же дежурим сутками. Да, вот еще что. Этот его пес, он послушный? – Очень! – Ладно, тогда до встречи. И вот еще что… при нем было вот это. Может быть, это что ценное… что-то важное для него… Он протянул мне сверток в простой белой бумаге. Я почувствовала, что в этом свертке книга, и даже догадалась, что это – еще одна часть манускрипта. Сердце мое забилось от волнения, но я не стала при докторе проверять свою догадку… Я направилась к двери, но, уже выходя, повернулась и задала еще один вопрос: – А кто такой Шерешевский? – Понятия не имею. Назвал первую попавшуюся фамилию… меня, кстати, зовут Андрей. И тут меня словно черт дернул за язык: – А я Ле… Алена. Чуть не назвала свое настоящее имя, в самый последний момент одумалась! Ведь предупреждал же меня Октавиан сто раз, чтобы была внимательнее! Тут я совершенно некстати подумала, что стала редко о нем вспоминать, и о тех событиях, после которых моя с таким трудом налаженная жизнь превратилась в настоящий ад, тоже малость подзабыла. Это плохо, успокаиваться нельзя, говорил Октавиан, нужно все время быть начеку. …Берри встретил меня громким, взволнованным воем. Это было странно, потому что, как я уже не раз говорила, Берри – очень спокойный воспитанный пес. – Ну все, все, видишь – я пришла, вернулась к тебе, меня не было не так уж долго, – говорила я, расшнуровывая кроссовки. – Да что с тобой такое? Берри выхватил кроссовку и начал ее трепать. Потом дернул меня за рукав куртки, потом потерся боком о джинсы. Неужели он чувствует запах хозяина? Но я ведь только стояла возле кровати Максима, я даже не трогала его. Удивительное дело. Пришлось провести с ним беседу. Когда я сказала, что Максим жив, Берри вскочил и бросился к двери, чтобы сейчас же, немедленно бежать к нему. Мне стоило огромных трудов уговорить его подождать до вечера. Весь день пес волновался – должно быть, ему передалось мое волнение. Он носился по квартире, отказывался от еды, только все время пил воду. А когда в двенадцатом часу я начала одеваться, он вообще чуть с ума не сошел. |