Книга Бокал кардинала Ришелье, страница 59 – Наталья Николаевна Александрова

– Куда мы идем? – он задыхался и с трудом поспевал за мной.

– Куда угодно, только подальше отсюда, – бросила я.

Мы еще долго шли по коридорам, поднимались по шатким лестницам, один раз даже пришлось ползти. А потом услышали шум, и стены вокруг начали дрожать.

– Это поезд метро прошел, – сказал Горыныч, – туда идти надо.

Я решила его послушаться, потому что сил больше не было. Шум становился все ближе и ближе, коридор расширился, по бокам его появились провода и какие-то конструкции.

– Слушай, а мы под этот самый поезд не попадем? – опасливо спросила я.

– До поезда еще далеко, это боковой коридор.

Потом стало светлее, фонари попадались чаще, и наконец мы вышли на основную линию. Горыныч велел мне держаться подальше от рельсов и ничего не трогать руками.

– Вон там, видишь, свет? Это станция.

Мы побежали, потому что вдали слышался шум поезда. И какого черта они так часто ходят?

Мы едва успели выскочить на платформу.

Хорошо, что в конце ее никого не было из пассажиров, потому что смотрелись мы оба, мягко говоря, странно: растрепанная девица с вытаращенными глазами и старик в рваной и грязной одежде (пес успел-таки его хорошо потрепать).

В поезд я садиться не стала, потому что хватило уже подземных коридоров, хотелось на воздух.

– Ты куда? – Горыныч шагнул уже к дверям вагона, да так и застыл с поднятой ногой. – Ты так и не сказала, кто ты такая?

– И не скажу, – бросила я, – оревуар, дедуля! Мы странно встретились и странно разойдемся!

Это Аида такую песню поет, когда посуду моет.

Тут поезд нетерпеливо загудел, и водитель выругался, что Горыныч задерживает движение, так что он поскорее зашел в вагон, а я побрела к эскалатору.

Добравшись до верха и с удовольствием вдохнув загазованного городского воздуха, я проверила телефон. Теперь сигнал был, и там куча звонков и сообщений от Ниты.

– Ты куда пропала? – накинулась она на меня, как только я набрала ее номер.

– Да я тут… а что?

– А то, что на меня полиция наехала по полной программе!

– Это еще почему?

– А ты не знаешь? – орала она в трубку. – Это ты им меня сдала! Кроме тебя некому!

– Я? Да говори ты толком, потом ругаться станем!

Она поняла, что я права и изложила ситуацию.

Этот капитан… как его… ага, Семибратов, явился к ней домой без звонка и предупреждения. Да еще и участкового с собой привел, так что теперь не только весь дом, а и весь квартал в курсе, что она на заметке в полиции, то есть что ее подозревают в убийстве.

– Что, прямо так и сказал этот капитан? – вклинилась я в гневный монолог.

Не сказал, но ясно дал понять, ответила Нита, так что мама очень переживает.

Я отогнала от себя мысль, точнее вопрос, стала бы моя мать переживать в такой ситуации. Скорее всего, нет, наоборот, сказала бы, что этого следовало ожидать, что я вся в отца, хотя даже она не утверждала, что мой отец – уголовник со стажем.

– Что ты ему рассказала? – снова с трудом вклинилась я в Нитины жалобы.

– Да все честно, что Пашка тогда ушел и мы двое остались. И что я его мало знаю, а номер его дал мне… ну тот мастер, что цепочку чинил, пускай они с ним разбираются.

Я подумала, что с Горынычем полиция разобраться не сможет, потому как вряд ли он появится теперь в том торговом центре, ему этих двоих хватило, Ламии и ее сообщника.