Книга Пророчество Пятой скрижали, страница 143 – Наталья Александрова

Марина представила, как через час, самое большее — через два свечи догорят и она останется в полной темноте рядом с оглушенным, лишившимся чувств Георгием… Да жив ли он еще?

Она толкнула Георгия локтем — и он негромко застонал, пошевелился, а потом проговорил чужим, хриплым голосом:

— Что случилось?

— Случилось то, что бывший аспирант твоего деда оглушил тебя, связал нас обоих и оставил в этом подземелье. И если мы ничего не придумаем, то умрем здесь от голода и жажды… если, конечно, нас никто здесь не найдет. А нас наверняка никто не найдет — потому что никто не знает, что мы сюда пошли.

— А где Орихалковая книга?

— Догадайся! Конечно, этот Максудов унес ее с собой! Но это не то, что меня сейчас заботит больше всего! Меня гораздо больше заботит, как выбраться отсюда!..

Она не успела договорить, потому что откуда-то издалека до них донесся вопль, полный ужаса и отчаяния.

— Что это было? — испуганно прошептала Марина, когда эхо вопля затихло.

— Не знаю, — так же тихо отозвался Георгий. — Могу только догадываться.

— И какие же у тебя догадки?

— Кричал наверняка Максудов, больше здесь никого нет. И я подозреваю, что он заблудился в подземелье, свернул не в тот коридор и свалился в яму, в которую едва не загремела ты.

— Приятно, конечно, сознавать, что ему воздалось, — проговорила Марина, — но нам от этого не лучше.

Еще несколько минут они сидели молча, обдумывая свое безрадостное положение. Георгий попытался разорвать веревку, напрягая локти, но у него не хватило сил, веревка только глубоко врезалась в кожу, причинив Марине резкую боль. Наконец Георгий прекратил свои бесплодные попытки и проговорил:

— У тебя нет ничего острого, чем можно было бы перерезать веревку?

— Откуда! — фыркнула Марина. — Да если бы и было, я рукой не могу пошевелить, так крепко он нас связал… постой, а что, если попробовать пережечь веревку?

Георгий сразу понял ее мысль, и они поползли к краю камня, где стояла одна из горящих свечей, а добравшись до нее, развернулись таким образом, чтобы пламя свечи оказалось точно под веревкой. Но тут случилось ужасное: неловко двинув локтем, Марина уронила свечу. Та зашипела и погасла.

— Черт! — прошипел Георгий.

— Прости… — отозвалась Марина.

Ее душу захлестнуло отчаяние.

— Ладно, у нас есть еще одна попытка!

Они поползли к другому краю камня — туда, где горела вторая свеча, последняя их надежда.

На этот раз они действовали очень аккуратно и, почувствовав, как язычок пламени коснулся веревки, замерли.

Скоро Марина ощутила, как жар пламени коснул shy; shy;-ся ее кожи. Боль становилась все сильнее и сильнее, но она терпела, боясь неосторожным движением снова уронить свечу. В конце концов боль стала просто нестерпимой, Марина дернулась, свеча упала, и грот погрузился в кромешную темноту.

— Ну вот, на этот раз все! — проговорила она голосом, полным отчаяния.

— Подожди… — Георгий напряг руки, дернул их в стороны — и на этот раз наполовину перегоревшая веревка лопнула.

Они были свободны.

— Господи, как хорошо! — проговорила Марина, растирая онемевшие руки. — Много ли человеку нужно для счастья?

— Жаль, конечно, что мы потеряли Орихалковую книгу… — протянул Георгий.