Онлайн книга «Чаша Герострата»
|
— Какие анализы! — отмахнулась она. — При чем тут анализы? Дело совсем не в этом! Понимаешь, мне позвонили с работы, очень просят выйти, а еще… сегодня в здании музея снимают контур защиты, так что мне обязательно нужно быть там, я чувствую, назревают события! Так что я уже и врачу лечащему сказала, что выписываюсь, он, конечно, был против, но… — Сидеть! — заорала я, потому что иначе было никак не вклиниться в ее восторженный монолог. — Сидеть, точнее, лежать! Лежать в больнице и не рыпаться! Лежать в палате и даже в коридор не выходить, благо у вас санузел прямо там! Кира Яковлевна, я не шучу. Операция вступает в решающую фазу, так что у вас должно быть стопроцентное алиби! Вы же не хотите угодить в тюрьму? — Но я же должна помочь найти чашу… — заныла она. — Это так важно для меня… — Вот это как раз к вам относится! Скажите, а какие у вас отношения с этим гениальным экспертом… как его… Ферапонтовым? — Какие отношения? Хорошие… мы с ним когда-то давно в Академии художеств учились… — Ага. А у него, я так понимаю, с владельцем чаши полный контакт, раз он ее экспертизу проводил? — Да, конечно, его все уважают, он большой авторитет, к его мнению прислушиваются… — Очень хорошо. Тогда сделаем вот что… И я вполголоса продиктовала шустрой старушенции все, что она должна сказать Ферапонтову. После чего поехала на Сенную площадь к Митьке, чтобы вытащить его из когтей Михаила. На следующую ночь Герострат подкрался к холму, на котором возвышался храм Артемиды, и притаился в кустах тамариска у его подножия. Он дождался, когда мимо прошли храмовые стражники, и вскарабкался на холм. В это время из-за облаков вышла луна и озарила своим бледным светом прекрасный храм. При виде этого совершенного здания сердце Герострата забилось чаще. Однако нельзя было мешкать — стражники вновь приближались. Герострат спрятался за одной из колонн и снова переждал проход храмовой стражи. Как только их шаги затихли за поворотом, он скользнул к боковому входу в храм. Обычно этот вход был заперт, но тот, кто называл себя Филиппом из Микен, обещал, что этой ночью вход будет открыт. Он не обманул: с негромким скрипом боковая дверь открылась, и Герострат оказался в храме. Снова он увидел величественную и грозную богиню. Артемида многогрудая возвышалась над пустым пространством храма, возвышалась над Геростратом, который почувствовал себя маленьким и жалким. Руки его дрожали, ноги подкашивались. — Прости меня, богиня… — проговорил он дрожащим голосом и поднял взгляд на Артемиду. Лик ее был грозен. Казалось, она возмущена и разгневана тем, что какой-то жалкий смертный посмел нарушить ее ночной покой. И тут что-то случилось в душе Герострата. Только что он готов был бежать из храма — но теперь был полон решимости довести задуманное до конца. Он вспомнил инструкцию Филиппа, обошел постамент, на котором возвышалась статуя Артемиды. Богиня смотрела на него сурово, словно хотела сойти с постамента и остановить его. Но это было не в ее силах. Как велел Филипп, Герострат запалил приготовленный заранее смолистый факел от храмового светильника и при свете этого факела осмотрел постамент. Как и говорил Филипп, в задней стенке постамента была неприметная маленькая дверца, закрытая на простую защелку. |