Книга Потерянная рукопись Глинки, страница 99 – Людмила Горелик

Встречали у Иры – у нее елка была. Веселились, пели, на фортепьяно играли. Уже глубокой ночью, часа в три, проводили до дома Дашу. А Денису было далеко домой, и он вернулся к Ире. Так возникла между ними любовь.

Поначалу Ира его к Даше ревновала, особенно ревность усилилась весной, потому что он стал чаще с Дашей общаться. Из-за нот, конечно. Даша спросила его про ноты, он заинтересовался, и у них возникло какое-то общение между собой, без Иры. Заметив Ирину ревность, Даша с ней поговорила, объяснила, что ценит их дружбу много выше общения с Денисом. Что Борисов ей, если говорить честно, даже не нравится. Особенно внешне: худой, вытянутый как шкелетина… Кадык торчит, мямлит вечно.

– Ну, тебе никто не нравится! – обиделась Ира за Дениса.

– Ирка, да тебе не угодишь! – вылупила глаза Даша. – Нравится Денис – плохо. Не нравится – еще хуже!

И они стали вместе хохотать.

С тех пор Ира больше не ревновала: и впрямь, чего она к подруге привязалась?!

В последнее время, после того как насчет нот Денис все узнал и объяснил, он с Дашей вообще не общался. Поэтому Иру не расстроило, что он пришел к Даше так поздно. «Утром она мне расскажет зачем, – подумала девушка. – Наверно, дело у него какое-то». Но утром Даши уже не было.

Денис ходил хмурый после Дашиных похорон. И неудивительно – его все время по допросам таскают, то есть он подозреваемый, что ли? При встрече он Ире жаловался:

– Каждое доброе дело наказуемо! Вот узнал для твоей подруги про ноты, что тридцатник она на них заработать может, так теперь меня затаскали следователи. Не удивлюсь, если и в подозреваемые перейду.

Ира молча гладила его по голове. Это еще никто не знает, что Денис был у Даши в вечер накануне ее смерти! И он сам про ее звонок и про то, что она в курсе, не знает. Она его и спрашивать не стала: он ведь ранимый, нервный, а сейчас особенно остро на все реагирует – совсем его эти полицейские замучили допросами. Денис – талантливый музыкант, он более чувствителен, чем обычный человек.

И разумеется, Ира ни полицейским, ни Елене Семеновне с этим простоватым стариком, которого Шварц назвала частным детективом, но который больше на каменщика со стройки был похож, не сказала, что в вечер убийства Денис приходил к Даше. Если узнают, он сразу в подозреваемые перейдет. А он и без того измучен. Таких переживаний крепкий мужик не выдержит, не то что ранимый музыкант.

Однако в день после поминок Ира и сама начала сильно переживать, не могла успокоиться, ночью почти не спала. Вызвано это волнение было, конечно, шокирующей новостью: Дашины ноты записаны не малоизвестным Николаем Бером, а великим Глинкой, и, соответственно, лет на тридцать-сорок раньше, чем предполагал Денис. Потому что (Ира это хорошо помнила) Глинка в 1849 году уехал из России и в дальнейшем лишь ненадолго приезжал в Петербург – а умер через семь лет в Германии. Значит, эти ноты записаны композитором в 1847 или в 1848 годах, когда он бывал в Починке.

Ирина не понимала, как Денис мог столь сильно ошибиться. Он ведь и в архиве московском проверял… Но всего мучительнее было не оформившееся еще подозрение.