Книга Нефритовая лошадь Пржевальского, страница 55 – Людмила Горелик

– Не, сегодня никак нельзя. Там полиция весь день крутилась. Да еще волонтеры – из-за мальчишки этого, что пропал. Теперь надо ждать, пока успокоятся. Или найдут. Хотя это вряд ли. Главное, выкуп за мальчишку не просят. Кокнули небось или на продажу. Не вовремя так все.

Коля сидел тихо, дяди Жоры тоже не было слышно, и лучину он сразу погасил, как к двери с той стороны приблизились. Кто это там пришел? Коле стало очень страшно. Может, это они про него говорят? Сквозь щели временами пробивался свет фонарика. Дядя Жора, когда луч на него попал, подмигнул Коле. Все равно страшно.

Что-то грохнуло с той стороны двери, и она распахнулась. Вошли двое дядек, их лиц не видно было, потому что они фонарик направили перед собой – он высветил дядю Жору и Колю. Мальчик даже рукой заслонился от света, поэтому не видел, что делается.

Кажется, дядьки удивились. Некоторое время они смотрели молча. А потом один из дядек присвистнул да как заорет:

– Искусствовед! Жора! Товарищ дней моих суровых! Это ж ты! Какими судьбами?!! Тебе ж еще осталось два года… Или… амнистировал себя?..

Тут и дядя Жора заорал:

– Сучок! Вот так встреча! Не, не сам! Все чисто! А у тебя пожрать есть? А то мы тут два дня не емши.

– И пожрать, и выпить! Все есть! Доставай бациллы, Гусь! Все доставай! Это ж Искусствовед, дружбан мой, в Вадино вместе отбывали!

В пещере теперь было светло. Сучок водрузил посреди служившего столом ящика мощный фонарь. Тот, кого называли Гусь, мигом забрал два ящика из Колиного угла (с одного Колю столкнул), еще два притащил с другой стороны пещеры и стал выкладывать из рюкзака продовольствие.

Необыкновенно прекрасный запах наполнил помещение. Пахло колбасой, салом, огурцами, укропом. Вынули и бутылки. Стеклянные с водкой и пластиковые с водой. Коля чуть сознание не потерял от голода. Он теперь тихо стоял в углу и по-прежнему очень боялся. И есть очень хотел. И пить.

– Коля! – позвал дядя Жора. – Иди поешь. Уступи ему место, Гусь!

Он отрезал хлеба, положил на него большой кусок колбасы, огурец вдоль разрезал и тоже сверху положил. И протянул ребенку. Потом из пластиковой бутылки налил воды в бумажный стакан, предварительно понюхав.

– Вода! – провозгласил он удовлетворенно. – Садись, Коля! Не спеши только! По маленькому кусочку откусывай и жуй хорошо. Сразу нельзя много. Одного бутера для начала хватит. А когда поешь, может, и не надо тебе с нами сидеть – мы тут водку пить будем. А ты, Коля, колбаски поешь, водичкой запей и спать иди. Гусь, ты почему его ящики забрал?! Тебе лень из другого угла принести? А ну, верни, как было!

Гусь выжидающе посмотрел на Сучка, тот кивнул. Потом, внимательно оглядев Колю, повернулся к дяде Жоре:

– Так это, значит, ты парня, что в поселке ищут… увел? А чего ж выкуп не требуешь? Не было слышно про выкуп…

– А это тебя не касается, Сучок! Много будешь знать, скоро состаришься. Я в твои дела не лезу, и ты в мои не лезь. Иди, Коля, на свои ящики – вон, Гусь поставил уже, поешь там и спать ложись.

Сучок спрашивать перестал, начал водку в стаканы наливать. Гусю кивнул, чтоб тоже садился. В три стакана разлил доверху. А Коля взял свой стакан с водой и бутерброд и ушел в уголок, куда ящики его вернули.