Книга Золотой камертон Чайковского, страница 153 – Юлия Алейникова

– Мало кто. Мы их не афишировали до развода. Знали мои родители, мой учитель Дмитрий Георгиевич, знал юрист Павла, естественно. Когда Павел собирался на гастроли в Петербург, он планировал рассказать о нас своей семье. Я должна была прилететь в Петербург двадцать первого, чтобы познакомиться с его отцом, а потом уже в Нью-Йорке он хотел познакомить меня с сыном. Сын уже взрослый, учится в университете.

– А вам известны условия нового завещания Павла Владимировича?

– Да, мы вместе были в тот день в юридической конторе. У Павла не было от меня секретов. И вообще, он был готов сделать все ради нас с будущим сыном.

– У вас будет сын?

– Вообще-то пока еще точно неизвестно, но Павел был уверен, что да. Он очень хотел, чтобы мальчик вырос и пошел по его стопам, даже мечтал подарить ему на пятилетие свой золотой камертон. Павел верил, что эта вещь пробуждает скрытые способности, раскрывает талант, – без особого восторга рассказывала Александра Леонидовна.

– Значит, вы знали о существовании камертона?

– Ну разумеется, Павел почти не расставался с ним. А почему вас так интересует камертон?

– Он пропал после убийства Павла Ившина или во время него.

– Камертон был самой драгоценной вещью для Павла, он бы скорее согласился потерять все свои деньги и имущество, чем камертон, он был его талисманом. Впрочем, талисман слишком слабое слово. Павел без него жить не мог, – машинально поглаживая свой округлый живот, рассказывала Александра Леонидовна. – Это был фетиш, святыня.

– Так что же с завещанием?

– Ах, да. Камертон в случае своей смерти он завещал нашему будущему ребенку, также он завещал нам квартиру в Нью-Йорке, замок во Франции, квартиру в Петербурге. У меня тут родители живут, поэтому я часто бываю в городе. Также сорок процентов имеющихся у него капиталов и ценных бумаг, остальное делилось между его сыном, отцом, что-то отходило бывшей жене, несколько картин он завещал своим друзьям, кому-то он завещал музыкальные инструменты из своей коллекции, не все, а часть, в общем, завещание было довольно развернутое. Изменения были внесены только в основную его часть, ту, что касалась близких родственников.

– Скажите, а до изменения завещания в вашу пользу кому доставалась бо́льшая часть имущества Павла Ившина?

– Сыну, разумеется. Его бывшая жена и отец получали те же доли, что и в новом завещании. Мне кажется, это были даже не доли, а конкретные оговоренные суммы. Ах, да. Чуть не забыла, Павел завещал мне авторские права на все свои произведения.

– А кому он прежде завещал авторские права?

– Сыну.

Вот оно! Александр Юрьевич едва удержался, чтобы не воскликнуть вслух.

Итак, вырисовывается «любовь с интересом». Даниил Ившин – единственный наследник великого музыканта. Не только денег, но и, самое главное, авторских прав на произведения отца. И вдруг в одночасье он перестает быть единственным чадом и наследником, появляется ушлая девица, к тому же беременная, и Ившин-старший тут же переписывает все свои богатства на еще нерожденного наследника. Вот это удар.