Книга Перстень русского дракона, страница 24 – Виктория Лисовская

Петя остался стоять на берегу, с тоской глядя на безмолвные воды тихого, но, как оказалось, опасного озера.

Глаша потопталась рядом, шикнула на своенравную Клопочку и вежливо спросила у парня:

— Петр Лукич, а вы узнали… ну, ту несчастную… ну, чья рука там… — Она неопределенно кивнула в сторону камышей.

Петя вздохнул, а потом поднял на Глафиру совсем больные, измученные глаза:

— Конечно, узнал. Это кольцо носила не снимая Луиза Генриховна. — Парень снова вздохнул, попытался сглотнуть ком в груди. — Она такая красивая была, очень хорошая. — Он шмыгнул носом, и Глафира поняла, что он еле сдерживается, чтобы не разрыдаться.

— Вы ее хорошо знали? — осторожно спросила девушка, стараясь не напугать мальчика.

Тот молча кивнул, снова сглотнул, но все же ответил:

— Луиза Генриховна была необыкновенная, она мне привозила книги и альбомы по зоологии, я ей показывал свою коллекцию… Она… Она такая… была… — Глафире показалось, что Петя был явно неравнодушен к прекрасной соседке.

— Вы тоже думаете, что здесь замешан Змей из озера? — вкрадчивым голосом спросила она.

— Я, честно, не знаю… — Подросток потер глаза. — Но такая жуткая смерть… Еще пару дней назад на прощание Луиза Генриховна подарила мне зоологический альбом. Она обещала мне из Петербурга прислать письмо, я видел, как она с Дуней, служанкой ейной, садились в дрожки. Она мне махала на прощание, кто бы мог подумать! — Снова глубокий вдох. И ненавистный взгляд в сторону симпатичного художника, который не укрылся от внимательной Глафиры.

— А Луиза Генриховна дружила с Жаном? — Глаша кивнула в его сторону.

Петр помрачнел, а потом недовольно кивнул.

— Да, дружила, точнее, Жан все вокруг нее ошивался. Окучивал ее, еще бы, ведь она богатая невеста, — вполголоса объяснил отрок.

— Богатая? — глупо переспросила служанка.

— Очень богатая, ее отец Генрих Борисович, родной брат владельца Вишневки Якова Борисовича, недавно преставился, оставив после себя солидный капиталец. Луиза — единственная официально признанная дочь Генриха Голощекина, и она наследует все его сбережения. — Петр снова вздохнул и обратил свой взгляд на спокойные воды озера. — Мать Луизы давно скончалась, замуж девушка так и не успела выйти, потому все деньги унаследовала она.

— Вы сказали: единственная официально признанная дочь? — переспросила Глаша.

— Угу, поговаривали, что Генрих Борисович был еще тот любитель женского пола, как и почти все мужчины в роду Голощекиных. Он вполне мог иметь парочку-тройку непризнанных детей, но Луиза — единственная рожденная в официальном браке. Мать ее умерла при родах, и Генрих поручил дочурку мамкам-нянькам, а сам безвылазно сидел во всех злачных местах Петербурга. Азартный был игрок, каких поискать, но ему везло несказанно — свой, оставленный от папеньки, капитал не только не проиграл, но увеличил в пару раз.

— Откуда вы все это знаете? — удивилась девушка.

— В нашей деревне скучновато, а слухи — единственный источник информации, что-то сама Луиза рассказывала, что-то деревенские судачили, а мой папенька не считает меня хоть сколько-то разумным человеком, не стесняется при мне обсуждать и соседей, и всех их родственников. — Кислая улыбка озарила лицо парня.