Книга Кольцо королевы Фредегонды, страница 72 – Ольга Баскова

– Идемте в дом. Я дам вам одежду. А потом – прошу к столу. Шашлыки, наверное, совсем остыли. А глоток хорошего вина вернет вас к жизни.

Нейстрия, Суассон, 568 год н. э.

Галесвинта мерила шагами комнату и в отчаянии заламывала белые руки. Она уже несколько недель думала о том, что ей делать. Хильперик был нежен с ней около месяца, а потом совсем охладел, и она догадывалась о причине. Нечестивая Фредегонда, прикинувшаяся ее подругой, делала все, чтобы вновь завладеть королем, и это у нее получилось. Галесвинта несколько раз пыталась поговорить с мужем, однако он ссылался на неотложные дела и все реже заходил к ней в спальню. При мысли о его холодности и нежелании исполнять супружеский долг бедняжка опустилась на холодную кровать и, закрыв лицо руками, зарыдала. Вероятно, ее рыдания услышали в коридоре, и вскоре король с солнечной улыбкой вошел в темную, мрачную, душную комнату, соответствующую настроению королевы.

– Что случилось, дорогая? – озабоченно осведомился он, но Галесвинта чувствовала в его словах вежливость – и только. Как хотелось вернуть то сказочное время, когда он признавался в любви и горячо ласкал ее! Как же быстро все изменилось!

– Я полагаю, вы сами должны понимать, в чем дело. – Она вскинула голову, думая, что королевской дочери не пристало унижаться даже перед мужем-королем.

Он пожал могучими плечами:

– Не догадываюсь. Объясните мне.

– Я понимаю, что не могу молить о вашей или чьей-либо любви, – вымолвила она, с трудом подавляя рыдания. – Но оказывать мне уважение – это ваша обязанность, не так ли?

Король тяжело опустился в кресло.

– Вы постоянно говорите, что я вас не уважаю. Позвольте узнать, в чем это заключается?

– Вы снова связались с этой девкой, почти не навещаете меня даже по ночам, я постоянно одна. – Ей уже не удалось сдержать слезы, потоком хлынувшие из голубых глаз. – Этим вы причиняете мне боль. Я вижу, что вы разлюбили меня, и прошу отпустить меня к отцу.

Хильперик поднялся, сжал губы, подошел к окну – единственному в комнате жены – и дернул занавеску. Слезы Галесвинты давно его не трогали, даже раздражали. Королева была права: через несколько месяцев брака он снова сошелся с Фредегондой. По ночам, лаская ее белую, как лебяжий пух, нежную кожу, король невольно сравнивал любовницу с женой, и это сравнение еще ни разу не оказалось в пользу законной королевы. Его не тянуло к супруге, он хотел только зеленоглазую фею и ждал ночи, чтобы забыться в ее объятиях, вдохнуть пряный запах черных волос. Конечно, лучше всего было бы отпустить Галесвинту к отцу, но не хотелось лишаться богатого приданого – золотых слитков, – которые она привезла с собой из Испании. Увидев, что супруг колеблется, и будто прочитав его мысли, королева снова заговорила, уже более твердо:

– Знаю, вам не хотелось бы отдавать мое золото, но я его и не потребую, – ее глаза сверкнули – так сверкают светлячки в ночной тьме. – Мне от вас ничего не нужно.