Книга Жемчужина Тамерлана, страница 120 – Ольга Баскова

Бхатнирская крепость действительно представляла грандиозное сооружение. Прочная, из красного камня, она тянулась на многие метры, закрывая собой храмы и дворцы богатого города.

Тамерлан подъехал к ней, остановившись в каких-то двадцати метрах от главных ворот.

– Говорят, у них огненные стрелы, – заметил Али-бек, гарцуя рядом.

Железный хромец ничего не ответил. Он не спускал глаз с мощных стен, думая о том, что и эта крепость должна покориться ему. Конечно, индусы будут стоять до последнего, но у них никогда не хватало опыта в сражении.

Тимур дернулся, чтобы усесться поудобнее, и вдруг вскрикнул. Военачальники заметили, как он внезапно побледнел: в его плече застряла стрела, и кровь, хлынувшая из раны, закапала на землю густым красным вином.

Махмуд, не растерявшись, схватил лошадь повелителя под уздцы и рванул прочь. Следом ринулись и другие, закрывая собой раненого Великого эмира.

Тамерлан слабел. Он еле держался в седле, лицо казалось восковым, глаза закатывались.

Оказавшись в лагере, военачальники помогли ему слезть с коня и понесли в шатер.

– Я чувствую, как огненная вода разливается по моим жилам, – прохрипел Тимур. – Это отравленная стрела.

Приближенные побледнели. Али-бек бросился за лекарем, который давно сопровождал их в походах.

Испуганный неожиданным известием, врач примчался в шатер, неся многочисленные баночки с противоядиями. Склонившись над вконец ослабевшим Железным хромцом, он вертел в руках стрелу, осторожно извлеченную из тела, и пытался определить по запаху, каким ядом пропитали ее коварные раджпуты. Потом, заморгав, накапал в кубок какую-то розовую жидкость и поднес к пересохшим губам Великого эмира.

Тамерлан глотал с трудом, его тело совсем отяжелело, и он уже не чувствовал своих рук и ног.

– Это должно помочь, о повелитель, – прошептал врач, и Тимур с усилием шевельнул рукой:

– Здесь моя сабля. Дайте мне ее.

Али-бек осторожно поднес ему оружие, и Тамерлан прикоснулся губами к рукоятке.

– Это должно помочь, – сказал он и потерял сознание.

Махмуд-бек бросился за внуками Великого эмира. Оба сразу же прибежали в шатер, и Пир-Мухаммед, наклонившись над дедом, дотронулся до сабли.

– Если дед умрет, эта сабля будет принадлежать мне, – сказал он. – Дед обещал.

Улугбек расхохотался:

– Неужели? Мы оба имеем равные права на эту саблю. Я предлагаю тебе сразиться на мечах. Ее получит тот, кто выиграет поединок.

Пир-Мухаммед вскочил, хрустнув пальцами:

– Что ж, давай. Если я одержу победу, ты не станешь у меня на пути и никогда не попросишь саблю.

– Если ты победишь, – усмехнулся Улугбек и прерывисто задышал.

– Никто из вас ее не получит, – раздался громкий голос.

Братья обернулись к деду, который до этого не подавал признаков жизни, и в ужасе отпрянули: Тимур сидел на ковре, крепко сжимая рукоятку, и на его лице играл румянец.