Книга Тайна старой газеты, страница 28 – Наталья Николаевна Александрова

Надежда Николаевна моргнула… и кошка пропала, а вместо нее появилась особа в аккуратном синем ватнике, вооруженная скребком для скалывания льда. Должно быть, это была местная дворничиха. Вот только, для чего ей понадобился скребок? Ноябрь хоть и считается в Петербурге зимним месяцем, но город в это время совершенно сухой, дождей мало, а днем и солнце ненадолго выглядывает.

Надежда решила разжиться у нее информацией.

– Да, я ищу дом тридцать один Б, но его, похоже, нет.

– Почему нету? Вот он, тридцать первый Б. – И дворничиха показала на газетный киоск, стоящий на краю тротуара.

– Так это киоск? – удивленно спросила Надежда Николаевна.

– А что, киоск не дом? – прищурилась дворничиха. – Все вам не то!

Надежда поскорее поблагодарила нелюбезную тетку и направилась к киоску, над окошком которого висела крупная отчетливая надпись: «ООО Интерпресс», однако, не дойдя нескольких шагов, внезапно остановилась.

Внутренний голос подсказывал ей, что не следует подходить ближе, не стоит очертя голову бросаться в неизвестность. Кто ее знает, эту фирму… Надежда отошла чуть в сторону, так чтобы ее не было видно из окошка, и стала наблюдать.

Вскоре к киоску подошел мужчина в синей куртке с капюшоном, наклонился к окошку и что-то тихо проговорил.

Пожалев, что стоит далеко и ничего не слышит, она хотела подойти поближе, но тут ее кто-то окликнул:

– Женщина, послушайте, что я скажу!

Надежда Николаевна обернулась и увидела перед собой прежнюю дворничиху. Та как-то странно подмигивала и размахивала руками. Машинально отметив, что сейчас скребка при ней не было, Надежда осведомилась:

– В чем дело?

– А дело в том, что не стоило вам сюда приходить!

– Что? Почему это не стоило?

– А вот почему! – Дворничиха снова взмахнула рукой – и вдруг в глазах Надежды потемнело, а сама она провалилась в темный бездонный колодец.

Надежда Николаевна пришла в себя оттого, что кто-то назойливо теребил ее за руку:

– Женщина, я вас спрашиваю, вы последняя?

– Что? Куда последняя? Почему последняя? – переспросила Надежда, растерянно хлопая глазами и оглядываясь.

Она сидела в длинном коридоре, стены которого были выкрашены унылой бежевой краской, а под потолком светили такие же унылые люминесцентные лампы, иногда по странному недоразумению называемые лампами дневного света.

Рядом с ней стояла озабоченная женщина средних лет, которая трясла ее за руку и повторяла:

– Так вы последняя?

– Куда? Зачем? – снова проговорила Надежда, пытаясь вспомнить, где находится и как сюда попала.

– К отоларингологу! – отчеканила женщина. – А уж зачем – это я вам сказать не могу.

Надежда Николаевна протерла глаза и увидела перед собой белую дверь, на которой висела табличка: «Отоларинголог Селедкина А.С. Врач высшей категории». А рядом красовался плакат с надписью церковно-славянской вязью: «Устройство внутреннего уха». На плакате было изображено нечто вроде соляной пещеры или подземной выработки.

– Похоже, этой женщине вовсе не к отоларингологу нужно, а к неврологу, – проговорил язвительным тоном сидевший рядом с Надеждой мужчина лет пятидесяти с аккуратной круглой лысиной. – А возможно, даже к психиатру.

– Отчего это сразу к психиатру? – вступилась за Надежду пожилая дама с балетной осанкой и аккуратно уложенными седыми локонами.