Онлайн книга «Тайна старой газеты»
|
– Оттого, что она не знает, к какому врачу пришла! – отрезал мужчина. – Может, женщина просто задумалась. Или устала и задремала. Вам, мужчинам, сложно понять, как некоторые женщины устают! – Да, конечно, где уж нам уж! – не сдавался мужчина. Надежда Николаевна не стала дожидаться конца перепалки, тихонько встала и поспешно направилась по коридору в ту сторону, куда показывала стрелка с надписью: «Выход». Однако ноги передвигались с трудом и перед глазами все плыло, поэтому, дойдя до угла, она остановилась, присела на жесткий стул перед каким-то кабинетом, где, очевидно, не было врача, и прислонилась головой к холодной стенке. Но в то же мгновение почувствовала боль в затылке и обнаружила там большую шишку. По всему выходило, что нужно поскорее выбираться из этого места. Вздохнув, Надежда встала, и стены тотчас закружились, но она строго велела им стоять и потихоньку пошла дальше. Скоро она добралась до лестницы, а через несколько минут была на первом этаже, где окончательно убедилась, что находится в районной поликлинике. И представления не имеет, как сюда попала. В маршрутке она пыталась думать, но голова так болела, что Надежда оставила это занятие. Вспомнила только, что с утра поехала искать фирму… как ее там… и что фирма эта находилась почему-то в газетном киоске. А еще там была странная дворничиха, которая держала в руках скребок для скалывания льда. А потом этого скребка у нее уже не было… Стоп! Морщась, Надежда ощупала шишку на затылке и поняла, что кто-то воспользовался палкой от скребка, чтобы приложить ее по голове. Зачем? Вот вопрос. На плоской вершине холма сидели два человека. Один – маленький сухощавый старик в шелковом халате, расшитом тиграми и хризантемами. На лице его, пергаментном от старости, сияли бледно-голубые глаза, подбородок украшала реденькая белоснежная бородка. Второй человек был полной его противоположностью. Высокий, молодой, в темно-синем костюме и тонком свитере, с бледным самоуверенным лицом и темными выразительными глазами. Его тонкие пальцы были украшены многочисленными перстнями. Казалось, ему не больше двадцати лет, хотя взгляд был как у немолодого, умудренного опытом человека. Человека, прошедшего в своей непростой жизни огонь, воду и медные трубы. Мужчины сидели на вытертом узорном коврике. Между ними стояла доска наподобие шахматной, на которой были расставлены резные фигуры… Впрочем, фигуры эти только отдаленно напоминали шахматные. Их было больше, и выглядели они куда разнообразнее: короли в пышных, расшитых золотом мантиях, священники в строгих облачениях, старые мудрецы и юные красавицы в экзотических нарядах… Самое интересное, что фигуры двигались по доске сами – точнее, подчинялись взглядам или даже мыслям игроков. Далеко внизу, у подножия холма, кипела битва. Два воинства сошлись в кровавой стычке, конные и пешие воины рубились мечами и накалывали друг друга на пики, как энтомологи накалывают на булавки жуков и бабочек. Сверху они казались маленькими, как насекомые, но от этого битва не становилась менее кровавой. Одно войско было облачено в яркие шелка, под которыми, должно быть, имелись доспехи, другое – в черные одежды, с закрытыми шлемами, в которых были только прорези для глаз. – Кажется, ваш император побежден! – насмешливо проговорил молодой игрок, взглядом передвигая очередную фигуру – смуглого человека в черном плаще, с обнаженной шпагой в руке. Смуглый убийца приблизился к пышно одетой фигуре противника и направил шпагу ей в сердце. Казалось, он только ждет приказа своего кукловода, чтобы нанести смертельный удар. В ту же секунду положение на поле битвы изменилось. Черные воины бросились в атаку. С гортанными криками они крушили своих противников, теснили и прорывали их ряды. Казалось, еще несколько минут, и исход битвы будет решен, «цветное» воинство бросится в беспорядочное бегство… Но тут старый игрок поднял руку и проговорил тихим, словно шелестящим голосом: – Постой, брат мой. Ты не забыл, что у меня есть еще право бросить священные кости? – Как можно такое забыть, брат мой! Как можно такое забыть! – Молодой игрок развел руки в шутовском жесте и изобразил почтительный полупоклон. – Валяй, старина! Старик сунул руку за пазуху халата и извлек небольшую черепаховую коробочку, отделанную золотом и перламутром. С крайним почтением открыл ее… И тут же свет над холмом потускнел, ветер стих, наступила удивительная, нереальная тишина. Стих и шум битвы у подножия холма. Все воины застыли: кто с занесенным для удара мечом, кто – в попытке увернуться от удара. Казалось, весь мир застыл в нетерпеливом ожидании. Даже облака в небе не двигались. Молодой игрок попытался улыбнуться, но улыбки не получилось. На его лице тоже проступило почтительное ожидание. Старик тем временем достал из складок халата нефритовый стаканчик и вытряхнул в него две игральные кости из черепаховой коробочки, которые представляли собой кубики из черного обсидиана. На гранях одного кубика были вырезаны широко открытые глаза – от одного до шести, на гранях другого – человеческие ладони, тоже от одной до шести. Старик трижды встряхнул стаканчик – и вдалеке раздался троекратный раскат грома. Старик встряхнул стаканчик еще раз и наконец выбросил обсидиановые кубики на коврик. Они немного прокатились по блеклым, выцветшим узорам и остановились. – Три глаза и четыре руки. Комбинация «Прыжок тигра в ночных тростниках», – откашлявшись, торжественно проговорил старик. Тут же все вокруг снова ожило. Запели птицы, зашелестели листья деревьев под порывами ветра, поплыли дальше облака, на глазах меняя свою форму. Снова загремела битва у подножия холма. Черные воины бросились в атаку… В это время из-за небольшой рощи на краю долины показалось облако пыли, и вскоре из него выступили конские морды и перекошенные криком лица людей в ярких одеждах. Это появился большой отряд конницы, поспешавший на помощь «цветному» воинству. С некоторым запозданием к вершине холма поднялись звуки – конское ржание и боевой клич всадников. Картина боя сразу же изменилась. «Цветные» конники ударили в тыл черным, и те оказались между молотом вражеской конницы и наковальней пехоты, которая тут же прекратила отступать, развернулась и с громким криком бросилась навстречу врагу… Марфа Петровна склонила голову набок и залюбовалась внучатой племянницей. Милочка пила чай с пирожными из любимого магазина Марфы Петровны и была при этом удивительно похожа на Верочку… Так же, как Верочка, она дула на чашку и так же отставляла мизинчик… только Верочка не красила ногти таким ярким лаком… Возле ног Милочки сидел Сима, Серафим – любимый терьер Марфы Петровны. Он умильно смотрел на девушку – видимо, в надежде, что ему перепадет кусочек пирожного. Верочка была любимой младшей сестрой Марфы Петровны, и ее не было на свете уже… дай бог памяти… сорок лет. Но, как поется в одной известной песне, ничто на земле не проходит бесследно. И Верочка как бы отразилась в своей внучке. – Милочка, как же ты на нее похожа! – вздохнула Марфа Петровна. – Просто одно лицо! Вот смотрю на тебя – и вижу Верочку. Я сейчас покажу ее фотографию в твоем возрасте… – Может, не надо? – протянула Милочка, откусывая еще кусочек эклера. Тетка каждый раз вот так умильно смотрела на нее и каждый раз показывала одну и ту же фотографию… Сколько можно? И сколько можно пить слабый бесцветный чай с приторными жирными пирожными? Но потом тетка давала Милочке денег – на учебники, хотя никакие учебники она не покупала, а все, что было нужно для учебы, брала из интернета. А деньги… деньги всегда пригодятся, поэтому Милочка терпеливо пила чай и терпеливо выслушивала теткины откровения и воспоминания. В конце концов, с нее от этого не убудет. – Ладно, тетя, покажи мне ту фотографию! – нехотя согласилась Милочка. – Сейчас, сейчас, одну минутку… |