Онлайн книга «Секрет золотой карусели»
|
– Бобрик, пойдем отсюда! – Я потянула Мишку за локоть. – Ты же видишь, как она настроена. Все равно ничего хорошего не выйдет, только нервы всем испортишь… Он только сбросил мою руку и прошипел: – Не мешай! Я знаю, что делаю! – И тут же продолжил, обращаясь к хозяйке: – Милана, ты меня знаешь. От меня так просто не отделаешься. Если я чувствую свою правоту – я ни за что не уступлю, как все триста спартанцев вместе с царем Леонидом! Я не уйду, пока ты хотя бы не посмотришь на ее работы! Он перевел дыхание и закончил: – Только посмотришь – большего я не прошу! Милана шумно вдохнула, потом так же шумно выдохнула и проговорила: – Ну, Михаил… ну, Бобрик… умеешь ты достать человека! Ладно, показывай. Но учти – я ее все равно не возьму. Даже если это новый Писарро… Эта Милана мне не понравилась с первого взгляда, и только воспитанная за много лет выдержка помогла промолчать. И неудобно было перед Мишкой, он-то хотел как лучше… Бобрик с победоносным видом подошел к столу, положил мою папку поверх чужих работ и открыл ее. Сверху лежала та самая работа «Старый дом». Облезлые стены, покосившееся крыльцо, подслеповатые окна… таинственная прелесть благородного умирания… Милана замолчала и как-то подобралась, как охотничья собака при виде дичи. – Ну что? – проговорил Бобрик, заметив перемену в ее настроении. – Я же говорил – то, что надо! Тут подал голос щуплый мужичок с конским хвостом, который незаметно подошел и стоял за спиной Миланы: – А ведь это как раз то мрачное пятно, которое просится на северную стену. То, чего ты хотела. – Ты еще будешь… – фыркнула на него Милана. – Хотя… может быть, ты и прав. Эта работа идеально вписывается в концепцию выставки… просто идеально! – Я же говорил! – радостно выпалил Бобрик. Милана раздраженно взглянула на него, и я подумала, что он все испортил, но хозяйка все же протянула: – Ладно, эту работу я, пожалуй, возьму… все же выставка открывается не завтра, а только через неделю. А каталог вообще еще не начали печатать, он к открытию все равно не будет готов. – А две другие? – проговорил Бобрик. – Михаил, заткнись! – рявкнула на него Милана. – Ты не понимаешь хорошего отношения! Я ведь могу и передумать! – Молчу, молчу! – Вот и молчи! Если хочешь, дам тебе жевательную резинку! Одну эту работу беру – и на этом все! Она повернулась к ассистенту и скомандовала: – Ну-ка, повесь на то место, с которым мы мучились! Он быстро пристроил мою работу на свободное место и отступил, любуясь. – А что – пожалуй, так будет неплохо… – проговорила Милана и повернулась ко мне, как будто только сейчас заметила: – Так ты, значит, тоже в нашей художке училась? А что-то я тебя не помню. Я хотела было сказать, что училась пятью годами позже, но вовремя прикусила язык – еще примет это за намек на возраст. Вместо этого я сказала: – Ну, школа большая, всех не упомнишь… – И то правда… – Она снова оглядела меня оценивающим взглядом и добавила: – Вернисаж через неделю. У тебя есть что надеть? – Поищу… – Я едва сдержалась, чтобы не усмехнуться. – Понимаешь, эти художники – они одеваются черт знает во что, и это им прощают. Это вписывается в их образ. Но ты вроде нормальная, и если прилично оденешься – это будет смотреться интересным диссонансом на их фоне. |