Книга Кубок королевы Розамунды, страница 109 – Наталья Николаевна Александрова

— Ни в коем разе, Иваныч! Это недоразумение… мы разберемся… мы все наладим…

«Бульдог» снова перевел дыхание и рявкнул:

— Можешь на том проекте крест поставить! Не видать тебе его как своих ушей! И вообще, я твой номер из списка контактов вычеркну! И прикрывать тебя больше не буду! Бултыхайся сам как хочешь! Забудь, как меня зовут, понятно?

Перегуд хотел еще что-то сказать в свое оправдание, но из трубки доносились только короткие гудки.

Перегуд с ненавистью посмотрел на трубку и прошипел:

— Жирная скотина! Сколько раз я тебе говорил — не называй меня Гудком!

Чуть раньше в офис фирмы «Приоритет» вошел посыльный — мужчина средних лет в зеленой униформе службы доставки, в надвинутой на лоб зеленой бейсболке и круглых металлических очках, с жиденькими рыжеватыми усиками. За спиной у него был объемистый зеленый короб с логотипом той же курьерской службы.

— Доставка для господина Мамаева! — сообщил он с чувством собственного достоинства пузатому охраннику с сонными глазами охлажденного карпа.

— Оставь здесь! — велел ему охранник.

— Как это — здесь? — возмутился посыльный. — Мне, это, велено передать в собственные руки! Посылка ценная, я за нее, это, отвечаю! Мне нужно, чтобы получатель, это, расписался! Ты за нее распишешься? Если распишешься, ты будешь отвечать!

— А я-то при чем?

— А если не распишешься — тогда пропусти меня! Не препятствуй мне, это, выполнять свою работу!

— Ладно, черт с тобой! Иди прямо по коридору, кабинет директора будет в конце.

Посыльный прошествовал по коридору, остановился перед дверью, на которой красовалась табличка «Генеральный директор А. С. Мамаев», поправил очки и без стука открыл дверь.

Он оказался в приемной, где сидела секретарша Мамаева Антонина Павловна.

Наблюдательный сотрудник, знающий Антонину, заметил бы, что сегодня она явно не в своей тарелке. Лицо ее, несмотря на тщательно наложенный макияж, выглядело несколько помятым. Очевидно, после вчерашнего разговора с племянником. Что уж он ей сказал, осталось за кадром, но Антонина Павловна ощутила, что твердая броня, в которую закована была ее многолетняя преданность господину Мамаеву, пошла трещинами.

Племянник единственный… родная кровиночка… больше у нее никого нет… Тем более что в последнее время хозяин фирмы совершенно распустился. Если быть честной с самой собой, то Антонина очень не одобряла его поведения.

Он стал до невозможности груб и самонадеян. Собственно, грубость и раньше присутствовала в его отношениях с подчиненными. Но раньше можно было списать это на чрезмерную занятость и на то, что бизнес — дело трудное, тут не до сантиментов.

Но все же должны быть какие-то границы. Мамаев стал вести себя хамски, неумеренно увлекался женским полом и, что уж ни в какие ворота не лезет, завел любовницу прямо в офисе. Эта новая девица, как же ее… Алена… слишком много о себе возомнила. Если сумела задурить голову хозяину фирмы — то это еще ничего не значит. А он, похоже, голову потерял, судя по тому, что устроил на корпоративе в ресторане.

И надо же было такому случиться, что именно в это время у нее, Антонины, ужасно разболелся зуб и вместо праздника пришлось провести вечер в кресле стоматолога. Иначе она бы все сделала, но ни за что не допустила скандала.