Онлайн книга «Кубок королевы Розамунды»
|
— Современное искусство! — ответила та мгновенно. — Это основополагающий термин, ты, как галеристка, обязана его знать. Но тс-с… Белоцерковский очень обижается, когда его не слушают! — Я слушаю, слушаю… На самом деле речь Белоцерковского усыпляла Марианну менторской интонацией и обилием непонятных терминов. И тут она заметила Ирину Новоселову. Новоселова была прежней хозяйкой галереи, недавно она переехала в Москву (говорят, вышла там замуж, и очень удачно), поэтому и продала галерею Анне и Марианне. Марианна оставила подругу и, лавируя в толпе, пробилась к Новоселовой, чтобы задать ей вопрос. — Привет, Ирина! — проговорила она вполголоса. — Привет! Я смотрю, вы хорошо развернулись. Хорошая выставка, и Белоцерковский пришел, а это приносит удачу. — Да, я в курсе. А ты надолго в Питер? — Нет, на пару дней. Один мой приятель поставил новый спектакль, пригласил на премьеру. Да вот к вам зашла, посмотреть, как вы обустроились… Кстати, ты что-то с лицом сделала? Уколы красоты или витамины американские принимаешь? — Да нет, — удивилась Марианна, — ничего такого. — А выглядишь прекрасно! Глаза блестят, волосы вьются! Такая от тебя энергия… А, знаю! — усмехнулась Ирина. — Любовника завела! — Да что ты! — Марианна замахала руками. — Это не по мне! — Да шучу я, шучу! — Ирина стала серьезной. — Про тебя все знают, что ты, как монашка, на мужиков не смотришь. Ладно, я на минутку заскочила, нужно идти… — Постой! Раз уж зашла, я хотела тебя спросить… Уже начав вопрос, Марианна осознала, что он прозвучит странным и незначительным. Но сказав «А», приходилось говорить и «Б»… — Так спрашивай! — поторопила ее Новоселова. — Там в служебном помещении есть такая маленькая кладовка, так вот я нашла в ней одну странную вещь… — Ой, я в ту кладовку никогда и не заглядывала. Что там Питиримыч держал — я понятия не имею. — Кто? — Павел Питиримович, его все зовут Питиримыч. Старый художник, он вел здесь кружок по рисованию для одаренных детей. Точнее, для подростков, с ними, знаешь ли, трудновато бывает. Это ведь не детишки пяти-семи лет, которые сидят тихонько и, высунув язык, рисуют открытку маме на Восьмое марта. Подростки хулиганистые, но Питиримыч умел как-то их заинтересовать. Он этой кладовкой пользовался, держал там кисти, краски, растворитель и всякий реквизит. Так что, если ты хочешь что-то спросить — это к нему. — А как его найти? — Да вот, он у меня еще сохранился в телефоне… — и Ирина нашла в контактах своего телефона запись: «Павел Питиримович Вахтин», там был номер телефона и даже адрес. Ирина переслала все контакты Марианне и удалилась тихонько, по-английски, стараясь не стучать каблуками. Тут как раз Белоцерковский закончил свою речь, начали выступать другие посетители выставки, стало шумно. Под этот шумок Марианна ускользнула с вернисажа, решив, что дальше Анна справится сама. Теперь главное — чтобы шампанского хватило, а уж об этом она лично позаботилась. Заказала двойную порцию, несмотря на то что Анна сопротивлялась. Выйдя из галереи, она набрала номер Павла Питиримовича, но тот не отвечал. Ну да, старый художник, наверняка чудак, бросил телефон где-нибудь в труднодоступном месте… удивительно, что он вообще обзавелся мобильником. |