Книга Лесная кукла, страница 49 – Анна Васильевна Дубчак

– Ты знай, что и я у тебя есть, – сказал он тоже сквозь слезы. – Жаль, что ты не объявилась раньше, все было бы иначе. Вы бы с мамой жили со мной, в Москве… Теперь-то ничего уже не исправить. И твоя мама никогда меня не простит. Знаешь, сейчас, оглядываясь назад, я и сам не могу понять, как так легко поверил в то, что она изменила мне, что пила… Она же никогда не пила… А Лена? Зачем ей было забирать у нее грудного ребенка? И ведь знала, что Галя не будет судиться, что в какой-то степени мы, получается, были правы в том, что она не смогла бы содержать ребенка…

– Ты совсем не любил маму?

– Даже не знаю, что тебе сказать… Честно? Я был удивлен, когда она сказала, что беременна. Я был в Загорске по делам, остановился в гостинице, вечером просто гулял, встретил девушку, разговорились, потом… А потом родилась ты, а я совершенно не был готов к тому, чтобы жениться на ней. Мы же толком и не знали друг друга… А Лена была моей невестой. Вот так.

Он говорил еще что-то, оправдываясь, при этом не выпуская Вику из рук, словно боялся, что, отпусти он ее, она, призрак, исчезнет. Но все это уже не имело для Вики никакого значения. Все прошло, осталась только боль. Но и она теперь утихнет. Ведь отец жив, вот он, стоит перед ней, такой же, как и раньше, разве что немного располнел, да и виски поседели. И, что самое удивительное, она сразу его простила. Потому что это был он, ее отец, которого обманули и лишили единственного ребенка. Вопросов можно было задавать много, но и это уже не имело смысла. Она знала, что теперь они не потеряют друг друга. И уже неважно, что скажет мама, когда узнает об этой встрече.

И вдруг, сама не понимая, как ей это пришло в голову, она поняла, что и они с мамой виноваты перед ним. Могли же сообщить ему о том, что она жива. Неужели мама так боялась, что ее снова отнимут? Ладно, она тогда еще была ребенком, но потом-то, когда она подросла? Могла и сама позвонить отцу, сообщить, что жива…

– И ты прости нас, – сказала она.

Они вместе вышли из кабинета, пили кофе в кафе и долго разговаривали. Он задавал ей вопросы, а она охотно отвечала. Вспоминали Сапроново, Юру, Лилечку, Никифоровых, лес, качели…

Он сказал ей, что у него молодая жена, Варвара. И что когда-нибудь он их обязательно познакомит.

– Ты не знаешь фамилию Юры? Я бы хотела его найти.

– Знаю. Агневский.

Надя

Надежда позвонила на работу и сказала, что уже не придет, что нездорова. После изматывающего допроса, путь даже он и завершился обедом со следователем, она чувствовала себя совершенно одинокой и несчастной. Юра так и не позвонил, а она из страха, что он может быть причастен к смерти ее сестры (особенно после разговора с Журавлевым, который приоткрыл ей подробности смерти Лиды), тоже ему не позвонила. Единственным человеком, который оставался ей близким и которому она могла довериться, был, конечно, муж.

– Виктор Николаевич в ординаторской, – сказали ей, едва она переступила порог хирургического отделения больницы. Ее знали в лицо, а потому пропустили.