Книга Лесная кукла, страница 50 – Анна Васильевна Дубчак

Надежда шла по ослепительно-белому, ярко освещенному холодным светом коридору и думала о том, как же здесь чисто и светло и какая же она сама темная и грязная, что она настоящая преступница и что остановиться в своей низости уже не в состоянии. Разве имеет она право сейчас, после всего, что произошло, просить сострадания у человека, которого она с такой легкостью предала? Но она идет, вот еще несколько метров, и она остановится перед дверью ординаторской, откроет ее, войдет и бросится на шею мужу.

И так все и произошло. Стоило ей увидеть Виктора с бокалом кофе в руке, уставшего, с сонным лицом, потому что он наверняка всю ночь оперировал, а потом еще были и утренние плановые операции, как она бросилась к мужу, обняла его и разрыдалась. И так долго не могла успокоиться, так содрогалась всем телом, пропитывая слезами его халат, что ему пришлось оторвать ее от себя и, самому испугавшись этого ее состояния, спросить:

– Да что случилось-то, Надя?

И тогда она мокрыми губами прошлепала, зная, что в тот момент некрасивая и даже уродливая, с опухшим красным носом и водянистыми глазами:

– Лиду убили.

– Боже… – Виктор, отвернувшись, закрыл лицо ладонями. Стоял так некоторое время. Потом повернулся к жене. – Как? Что случилось?

– Ты не поверишь. Она зачем-то поехала в лес, и ей там кто-то дал выпить отравленный кофе. Она выпила, умерла, и этот «кто-то» уложил ее неподалеку от качелей и присыпал хвоей и землей…

– Надя, да что такое ты несешь? Ты вообще в порядке? Какой еще лес? Какой отравленный кофе? Какие еще качели?

Вероятно, в его голове вся эта картинка не складывалась.

Но у нее не было сил объяснять. Она, зная, что ее слова прозвучат как взрыв, произнесла, сама съежившись, словно озвученное могло нанести и ей травму:

– Она была в лесу с моим Юрой.

Выпалила и сама испугалась того, что назвала Юру своим. Как если бы имела на это право, поскольку муж знал о том, что Юра – ее любовник. Словно это было чем-то само собой разумеющимся.

– Надя, сядь, во-первых, и успокойся. Если ты не против, я уколю тебе успокоительное.

Она не была против. Виктор вышел и вернулся со шприцом. Она спустила брюки, он сделал ей укол. И надо же было в этот момент ей подумать о том, что убийцей сестры мог быть сам Виктор. А что, если он, выслеживая соперника, отправился с ним в лес и по ошибке напоил не его, а Лиду кофе? А теперь вводит яд в нее, в свою неверную жену. Но от представленного ее и вовсе затошнило – мозг не воспринимал придуманную им же идиотскую версию. Быть может, она сходит с ума?

Она присела на кушетку, Виктор, придвинув стул, сел напротив.

– Надя, скажи мне, только честно: твой, как ты выразилась, Юра был знаком с твоей сестрой?

– Да нет же! С какой стати я бы их знакомила? – И вдруг вспомнив, что ее слова уже никто не проверит, добавила: – Она никогда, слышишь, никогда не поддерживала меня, она осуждала меня, если хочешь знать, и была категорически против моей измены.

Разве могла она сейчас, когда тело сестры остывало в морге, рассказать о том, что поначалу все было наоборот, что она как раз поддерживала их роман и даже дала Наде свой телефон для любовной переписки.

– Я понимаю… Но вопрос был другой: они были знакомы? Они видели друг друга?