Книга Роковое решение, страница 79 – Анна Васильевна Дубчак

Услышав мой рассказ, Оля тоже решила порепетировать, но ее интересовали не упражнения со шприцем, а сильные и уверенные удары ножом. Я дала ей свою старую сумку, набила ее тряпками, и Оля, схватив кухонный нож и удалившись в свою комнату, развлекалась там ее «убийством».

Мне неприятно было это слышать. Я же понимала, для чего она всаживает нож в сумку! Раз, еще раз, еще…

Промелькнула мысль: а что, если вот так же она когда-нибудь зарежет и меня?

Приходило ли мне в голову, что все то, что мы планируем, чудовищно?! Что я, по сути, заказчица убийства своей богатой тетки. И что когда это случится, когда Елену убьют, то первой подозреваемой могу оказаться именно я. Потому что я – ее единственная наследница. И ее смерть сделает в первую очередь меня очень богатой и свободной. Вот почему нам так необходимо было свалить всю вину на Шарова. И я уже знала, что скажу следователю, когда меня спросят о характере встреч тетки с соседом. Скажу, что он спаивал ее (это почти правда, они частенько выпивали), что склонял ее сначала к сожительству (которое ей было не нужно, поскольку женщина она уже немолодая да и секс с пожилым мужчиной вряд ли сделал ее счастливой), а потом и к браку, который мог бы закончиться точно таким же образом – ее преждевременной смертью. Жалкий пенсионер, который ничего не заработал себе на старость и который с весны до поздней осени горбатился на своих грядках, который понахватал кредитов для своих детей и внуков (это уже мне рассказала Елена), не стал бы терпеть дурной характер тетки и укокошил бы ее как пить дать.

Мне бы пожалеть Елену еще тогда, когда мы с Олей застали их, по сути, в постели, ведь ясно же было, что инициатором этой близости был наверняка Шаров и что она уже сто раз пожалела о том, что впустила его в свою жизнь. Но вместо этого я испытала тогда презрение к ним обоим и какой-то рвотный спазм. Ну как, как она могла позволить ему лечь на свою шикарную кровать да еще и разрешить ему дотрагиваться до себя? Да она со своими деньгами могла найти себе мужчину гораздо моложе. Разве что она нарочно приручила этого Шарова, чтобы постоянно унижать его, чем и развлекалась? Ведь с ним ей было легко и просто, он был как пес-притвора, рычание которого она не замечала. Или замечала? Он наверняка постоянно занимал у нее деньги, чтобы оплачивать кредиты своих детей, обещал вернуть, но не возвращал. Лебезил перед ней, прося отсрочки, служил ей, разве что не танцевал в юбке и кружевном жабо, как цирковые собачки.

Примерно такими виделись мне их отношения. Оля придерживалась точно такого же мнения. Вот почему мы и приговорили их. Пора было положить конец этим отношениям, всем этим пьянкам и разврату.

Борис

Я адвокат, я много лет веду дела своих клиентов, в том числе и уголовные. И насмотрелся, наслушался и потерпевших, и преступников, и свидетелей. И не всегда чувствовал, кто передо мной, кто нанимает меня – жертва или убийца. Убийцы не всегда выглядят как преступники. Смотрят на тебя с видом жертвы, плетут небылицы, а ты слушаешь и задаешь себе вопрос: это правда или нет? И это происходит не потому, что я совсем уж не разбираюсь в людях, думаю, это оттого, что даже убийца, перешагнув грань, еще не верит в это, и его поступок кажется ему нереальным, как фрагмент страшного сна, кошмара, поэтому у него и выражение лица, как если бы он был невиновным. Вот почему он приходит ко мне за помощью, чтобы понять, убедиться наконец, что с ним на самом деле приключилась беда, что он своими руками убил человека, а убив, считает себя жертвой клеветы. Вот такой психологический кульбит вытворяет с людьми их сознание.