Книга Лампа паладина, страница 48 – Наталья Николаевна Александрова

Ну, он потом и говорит: легче вам стало? Спасибо, отвечаю, мне и было-то неплохо, просто смех напал, как в детстве говорили, знаете, смешинка в рот попала! Он тоже засмеялся, это, говорит, очень хорошо, что вы так смеяться можете, это, говорит, признак того, что вы душевно и физически здоровы.

Я, говорит, врач, так что с полной серьезностью говорю. Но все-таки, говорит, платок мой возьмите, чтобы слезы вытереть, не волнуйтесь, он чистый. И вот, говорит, на всякий случай визитка моя, если что надо – обращайтесь!

Взяла я платок, открыла пудреницу – и обомлела. Тушь растеклась по щекам, помада размазалась, в общем, такая рожа в зеркале отражается – полный кошмар! – мама снова рассмеялась. – Где уж он здоровье мое разглядел, неясно. Хотела спросить, поворачиваюсь, а его уж нету, вышел на остановке.

– Но визитку-то ты сохранила? Может, и правда хороший врач.

– Ага, и вот еще платок.

Платок был, конечно, весь измазан тушью и помадой, но изначально был из белого тонкого хлопка. И в углу была монограмма – красиво вышиты две буквы, Г и О.

И на визитке было написано: «Доктор медицины, профессор Орловский Георгий Викторович». И телефоны.

– Круто, он и правда профессор! А может, нарочно такие визитки заказал, чтобы с женщинами знакомиться!

– Возможно… – согласилась мама, – только я таким чучелом выглядела, что со мной и знакомиться противно было. Так что, наверно, он и правда врач. Кстати, а почему Ольга не пришла?

Посмеиваясь, я рассказала ей про вонючую жидкость, что взяла от Бастинды.

– Ой, ей плохо не станет? – всерьез встревожилась мама.

– Ей уже плохо от разочарования, что Германа упустила, а так ничего. Три дня вонять будет, потом пройдет. Так что ты в это время к ней без противогаза и не суйся.

– Ну, Марьяшка, я от тебя такого просто не ожидала! – Мама обняла меня крепко, и я даже не рассердилась на противное имя.

Три дня мама перезванивалась с тетей Олей, а потом купила коробку ее любимых конфет и решилась ее навестить. Я ей этого не советовала, но мама твердо сказала, что не хватало ей еще из-за мужика рассориться с лучшей подругой. Не так у нее много подруг, чтобы с ними расставаться из-за ерунды. Ну, ее решение…

Мама вернулась вечером умиротворенная, сказала, что они с Ольгой помирились, обе, что называется, хороши, и Герман тоже хорош, нет чтобы сразу им свою знакомую представить, или хотя бы намекнуть, они бы все поняли. С мужиками трудно все-таки…

Далее мама сказала, что Ольга очень хочет, чтобы мы со Славиком повидались, потому что он обо мне спрашивал. Тогда я на день рождения не пришла, так что завтра тетя Оля приглашает нас к себе. Посидим семейно вчетвером, так даже лучше, никто не помешает спокойно поговорить.

– Не вздумай отказываться! – предупредила мама.

– Да ладно, что такого, пойдем… – Я пожала плечами, но что-то меня насторожило. Уж слишком блестели мамины глаза, ох, не иначе подруженьки опять что-то задумали.

Ясно, энергии у них много, раньше они ее на Германа направляли, но с Герочкой вышел облом, так что они решили нас со Славиком свести. Стало быть, мама насчет меня совсем потеряла надежду, раз уж хочет меня за Славика замуж выдать.

Сама же говорила, что выходить замуж за одноклассника – это дурной тон, если, конечно, не сделать это сразу после школы. Если же сразу после школы – то это глупость. А если лет через десять-пятнадцать, то всем ясно, что никого подходящего женщина просто не нашла и вышла за одноклассника от безысходности.