Книга Волшебство не вызывает привыкания, страница 114 – Антон Текшин

Хотя, вполне возможно, лет этак через двадцать новое поколение сорванцов будет вовсю гонять несчастных духов, мертвяков, бесов и прочую мелкую шелупонь. Прямо палками. А после уроков на бедных единорогах кататься. И это не будет считаться чем-то из ряда вон выходящим, вызывая приступы паники у их матерей. Кто знает…

Когда я уже практически добил свою порцию, в гостиную вихрем влетела маленькая девочка, зашептав что-то в ухо Полине Гусевой. Целительница тут же сорвалась с места, а я из чистого любопытства последовал за ней. С неизменным топором в руках. Но никто даже бровью не повёл — вот как быстро человек привыкает, если надо. Рядом с Пашей тоже пристроился его здоровенный карабин, и это всеми уже воспринималось, как должное.

Поднявшись наверх, я был в ультимативной форме остановлен Ромашкой, выглянувшей из-за дверей спальни. Белобрысая девчонка снова скрылась в хозяйских покоях и вскоре вышла оттуда с ведром, закрытым крышкой.

— На, отнеси! — она сунула мне ручку, и махнула рукой дальше по коридору.

Там, если мне не изменяет память, находился один из туалетов. Вполне работающих, так как холодная вода в доме была.

— Я вообще-то борец с нежитью, а не…

Но она уже хлопнула дверью. Я глубоко вздохнул, чтобы не воткнуть в сердцах топор прямо в деревянную створку, и подбросил в воздух верную монетку.

Выпал аверс, призывавший не чинить беспредела и помочь своенравной целительнице. В конце концов, следующим её пациентом вполне могу оказаться я сам.

Что ж, надо и коммуникабельность кода-то прокачивать. Сунув талисман обратно, я покорно пошёл выносить импровизированный ночной горшок. Мне ли не знать, что это такое — сутками лежать в кровати без всякого движения. Поработаю санитаром на общественных началах, моя героичность всё равно останется непререкаемой.

Заодно и повод зайти появился — пустое ведро вернуть. Только сначала в кабинет заглянул, кое-что оттуда забрать.

Внутри «больничного крыла» имелось сразу две смежные комнаты, в которых размещались трое самых тяжелобольных, включая мою недавнюю напарницу, которая из-за бледности и впавших щёк ещё больше стала напоминать Бабу Ягу. Сказать, что она обрадовалась моему триумфальному появлению с ведром руках, будет попыткой сильно покривить против истины.

— Рад, что ты очнулась, — поприветствовал я нахмурившуюся девушку. — А то глумиться над бесчувственным телом не так интересно.

— Да когда ж ты уже сдохнешь окончательно… — простонала она, откинувшись на подушку. — Тебя что, жрать брезгуют?

— Так, ребята, я пожалуй пойду, — Ромашка тактично свалила в другую комнату.

И плотно прикрыла за собой дверь.

— Интересно, если тебя сглазить несколько раз подряд, — задумчиво продолжила Эльга. — Этого хватит, чтобы ты навернулся, допустим, с лестницы и сломал себе шею? Нахрен.

— Может быть, — пожал я плечами, присаживаясь на краешек кровати. — Вот только силёнок у тебя не хватит.

— А ты мне пожрать принеси, и уж как-нибудь наскребу!

— Кушать хочешь? — с наигранной заботой переспросил я. — Сейчас метнусь, попрошу тёток, чтоб крошки и прочие объедки со стола не смахивали. Тебе там как раз хватит.

— Себе оставь. Может, поперхнёшься.

— Это всегда успеется, ты лучше-ка мне ответь — что это такое?

Я достал из ведра прорезиненный прибор с небольшим дисплеем, множеством кнопок и откидной толстой антенной, отчего он становился похож на рацию.