Книга Дети Антарктиды. Захваченные земли, страница 88 – Даниил Корнаков

…нет! Они там, я уверен. Я им нужен. Я их собиратель. Они и шагу без меня не сделают!

…а что если прошло много времени? Ты и правда думаешь, что они будут ждать тебя? Рисковать своими жизнями? Ведь буря скоро пройдет…

…хватит!

…и здесь будет достаточно тепло, чтобы мерзляки почуяли их.

— Перестань, перестань, — успокаивал себя Матвей.

Он чувствовал как проигрывает битву с собственными отчаянием.

И вдруг впереди он увидел слабый проблеск света. А за ним ощутил на лице прикосновение холодного воздуха.

Он ускорился. Рот изогнулся в идиотской улыбке. Пару раз он спотыкнулся, больно ударившись коленями, но то была такая мелочь в сравнении с чувством освобождения от пут этой жуткой, всепоглощающей тьмы.

Это была платформа метро с широкой лестницей, ведущей наружу.

Он был спасен. Тьма не победила.

Но сомнение внутри по-прежнему не умолкало.

На улицу успели опуститься сумерки.

Буря прекратилась. Не было больше ни завываний, ни ветра, ничего, кроме пустых домов и улиц, покрытых снегом.

Справа от себя он увидел территорию парка. Над головой заметил вывеску «Метрополитен им. В. И. Ленина. Станция Сокольники».

Сокольники. Где это? Возле какой станции они сделали привал?

Сейчас бы карту и тогда…

На белоснежном снегу под ногами образовалась лужица крови. Наспех наложенная повязка стала мокрой.

Он зажал рану рукой и вышел на дорогу. Сердце вдруг сжалось от предположения, что его следующий неосторожный шаг снова похоронит его под землей. На этот раз он смотрел под ноги куда внимательнее.

— Эй! — закричал он, сложив руки у рта. — Я здесь! Сюда!

Ему ответило лишь собственное эхо.

Делать было нечего. Он было решил направиться в сторону парка, как позади послышалось теперь уже до боли знакомое и прерывистое рычание.

Это был он, этот проклятый ротвейлер. И не один. Позади стояло еще семь разномастных псов. Целая стая.

Черный как сама смерть вожак стоял на фоне слепящего белизной снега и как бы улыбался, оскаливая свои желтые, наверняка пахнущие мертвечиной, клыки.

Матвей резко побежал вдоль дороги куда глаза глядят. Какое расстояние их разделяло? Десять метров? Пять? А может, он прямо сейчас прыгнет и вот-вот вцепиться ему в ногу?

Матвей добрался до захороненного на половину седана, дернул ручку двери и со скрипом открыл ее. Он упал на переднее сиденье, попытался закрыть дверцу, но почувствовал, как другой пёс каштаново цвета вцепился пастью ему в руку.

Собиратель закричал. Свободная рука потянулась к отцовскому ножу. Локтем он задел клаксон у руля, который внезапно подал оглушающий гудок.

Он пырнул псину в шею, заставив ее заскулить и ослабить хватку. Воспользовавшись моментом, он таки захлопнул дверь и, сделав два тяжелых вздоха, принялся жать на клаксон авто, пытаясь привлечь к себе внимание и, по возможности, спугнуть статую.

Но этого не сработало.

Морда ротвейлера оказалась у него над головой в дверном окошке и голодная пасть почти сомкнулась возле его лба. Нож выпал из руки и угодил куда-то вниз.

Матвей принялся отбивать ногами от постепенно пробирающегося внутрь вожака, нащупывая на полу нож. Он не решался увести взгляд в сторону пола хотя бы на секунду, боясь, что именно тогда зверь окажется вгрызеться ему в лицо конец.

Но вот вожак все же смог выждать момент для атаки и прыгнул внутрь автомобиля. Матвей только и успел, что вытянуть перед собой руку с ваттбраслетом для защиты, но черный дьявол, получив урок, на этот раз оказался умнее, и впился зубами чуть ближе к локтю.