Книга Дети Антарктиды. На севере, страница 10 – Даниил Корнаков

— Разве они так могут? — недоумевала Арина. — Мы так далеко забрались, но они все равно умудрились подобраться к нам так близко?

Матвей задумался. У него не было четкого ответа на этот вопрос.

— Не возьмусь утверждать наверняка, — начала Маша, поглядывая на членов команды, — но, возможно, появление в этих краях более стойких к холоду мерзляков это результат процесса ранее упомянутой мной эволюции.

— Погоди, погоди, — Надя остановилась и внимательно посмотрела на ученую, — правильно ли я понимаю, что ты хочешь сказать, что встреченные нами в Москве виды жуков могли размножаться и здесь, на севере? Правильно я понимаю?

Маша кивнула и пустилась в разъяснения:

— Да, но это всего лишь моя догадка, не более того. В своих размышлениях я стараюсь опираться на логику и многолетние знания о мерзляках, и они подсказывают мне, что ни один мерзляк не может проделать такой долгий и, самое главное, осознанный путь с целью нас прикончить. Это свойственно разумному существу, которые чаще прочих руководствуются эмоциями, — как мы с вами, люди, — но никак не подобию зверя, живущему исключительно на основе заложенных в них благодаря ДНК инстинктов. Поэтому-то и логичнее предположить, что встреченный Матвеем мерзляк уже был здесь до того, как мы сюда пришли, а не гнался все это время за нами. Вероятно эволюция происходила не только на территории Москвы, но и в этом секторе.

Матвей нашел зерно здравомыслия в ее словах, хоть и верилось в это с трудом.

— Такими темпами мы, собиратели, совсем скоро лишимся своего хлеба, — пробормотал он, — поскольку на захваченных землях не останется ни одного свободного от этих тварей безопасного островка.

— Тогда в метро, когда вы рассказывали про свою теорию эволюции, вы упомянули тетраподов как наших далеких предков, — внезапно заговорила Арина, обращаясь к Маше. — Но ведь и они, если я правильно понимаю, миллионы лет назад выглядели бестолковыми ящерицами. Смогли же они стать… — Она посмотрела на остальных, — такими как мы, умеющими испытывать эмоции.

— Пожалуй… — согласилась она, погладив подбородок. — Эта интересная пища для размышлений.

— Лучше бы тебе размышлять о том, где нам следует укрыться, — проворчал Юдичев, посматривая на быстро идущее серое небо.

Матвей последовал взгляду капитана и действительно приметил сгущающиеся тучи. Еще этой ночью они пережили небольшой ураган со снегом, и если он повторится вновь, а они будут без крыши над головой, все это может обратиться печальными последствиями.

— Юдичев прав, надо отыскать убежище, — согласился Матвей. — К тому же вот-вот начнет темнеть.

— Думаешь, это хорошая затея, делать привал так скоро? Мы отошли-то километров на десять-пятнадцать от того поселка.

— А могли бы все пятьдесят, если б… — Юдичев покосился в сторону Вадима Георгиевича, бормочущего что-то во сне.

Очевидный всем намек капитана не прошел мимо обеспокоенной дочери больного. Все ее висевшее на ниточке спокойствие, с которым она рассказывала про мерзляков, сию секунду оборвалось:

— Даже не думай об этом, — рявкнула она, сжав кулаки. — Притронешься к отцу, и я тебе руку отрежу, сволочь, ты меня понял⁈

— А я помогу ей, — внесла свою лепту Надя, угрожающие посматривая на Юдичева, — буду держать твою руку, пока она заносит топор.

— Спокойней, дамочки, спокойней! Я просто… опираюсь на логику в своих суждениях, — передразнил Максим Машу, — и говорю очевидное.