Книга Дети Антарктиды. На севере, страница 70 – Даниил Корнаков

— Спасибо? Это за что это?

— За помощь с Лейгуром. Я, честно признаться, был о тебе совершенно иного мнения. — Щелкнул вставленный в приёмник магазин.

Юдичев хмыкнул.

— Ты слишком тороплив в своих выводах, собиратель. Поверь мне, я в благородства не играю, и согласился тащить эту рыжую детину лишь из-за его навыков, которые нас уже не раз выручали. Он же не сдох, рано или поздно очнется, значит и польза от него будет. В противном случае хрен бы я на него потратил бы хоть толику собственных усилий. Вот если б с тобой случилось нечто похожее, я бы и тебя потащил, лишь бы твои знания собирателя помогли мне протянуть подольше.

— Не верю я тебе.

— Что я тебя потащил бы? Да потащил бы, потащил…

— Нет, я не об этом. — Матвей чуть отодвинулся, огораживаясь от него. Вся та малая симпатия к этому человеку, вдруг образовавшаяся в его сердце, резко растворилась, превратившись в неприязнь. — Не верю я, что после всего, через что мы все прошли, тебя заботит только сохранность собственной шкуры.

Юдичев не сразу, но ответил:

— Забота о собственной шкуре и безразличие к другим помогло и помогает мне до сих продолжать дышать, Беляев. Когда-нибудь ты, возможно, сам это поймешь и перестанешь разыгрывать из себя благородного рыцаря, стремящегося спасти все и сразу. Поверь мне, кроме боли и страданий тебе это ничего не принесет.

— Боль хотя бы делает меня живым, а вот ты-то, ты — живой?

Серые глаза Юдичева сверкнули отражением пламени. Он смотрел прямо на Матвея, и ум капитана словно прощупывал чем бы возразить, пока позади не послышался голос. Оба они резко обернулись в сторону Лейгура, ставшего в бреду бормотать нечто на родном ему исландском. Из всего сказанного Матвей смог различить лишь услышанное им прежде имя Сольвейг.

— Кажись, наш рыжий друг понемногу приходит в себя, — произнес Юдичев и который раз за день лягнул его в бедро, на этот раз кулаком.

— Заканчивай уже его колотить.

Матвей еще раз проверил повязку на голове пострадавшего. Пришлось заново промыть рану и наложить свежую повязку, последнюю в его рюкзаке. Пока он все это проделывал, Юдичев незаметно от него задремал возле костра в сидячей позе.

«Стало быть, первое дежурство на мне, заключил про себя собиратель».

В утренних потёмках Матвей растолкал Юдичева.

— Пора идти дальше. — Он поднес к догорающим языкам пламени озябшие за ночь руки.

Максим выругался — у него это сродни традиции, как сходить умыть лицо, — но послушно поднялся и протер глаза. Некоторое время он смотрел на костерок, пытаясь прийти в себя.

— Что у нас на завтрак? — произнес он, а потом с присущей ему театральностью шлепнул себя по лбу. — Ах да… снова ни хера.

Матвей предпочел не подпитывать очередной сарказм и промолчал.

— Рыжий до сих пор не очнулся, а? — Он пихнул локтем в ребро Лейгура. — А я-то уж понадеялся хоть сегодня немного дать отдохнуть моим костям.

Собиратель вновь промолчал, поглядывая в сторону трассы. Его не покидали мысли об Арине и остальных. Смогут ли они их нагнать сегодня? Боже, вот если б только можно было подать им маленький сигнал, или связаться по рации. Да только вот где найти для этого ватт! У них и так электричества осталось на несколько костров, а дальше хоть трением палками его разводи.

— Куда это ты? — Матвей отвлекся от размышлений, провожая взглядом уходящего в лес Юдичева.