Книга Дети Антарктиды. 200 дней, страница 54 – Даниил Корнаков

— Знаешь, — сказала девушка, заметив его рядом, — я была уверена, что Лейгур никого не убивал. Еще тогда, когда мы плыли в море.

— И откуда была такая уверенность?

— Не знаю… Я просто… Просто чувствовала, что они никого не убивал. Не знаю, как это объяснить.

— Почему ты не с нами? — выдавил Матвей после недолго молчания и поборол почти вышедшую наружу отрыжку.

— Слишком шумно, да и… — она чуть сморщила нос — Не выношу видеть тебя пьяным.

— Да? С каких пор? Я вроде до этого и никогда…

— Вот с этих самых пор и не люблю.

Матвей помолчал, подбирая слова, но сказал лишь:

— Извини.

Арина небрежно махнула рукой — мол, забудь.

— Ну а теперь ты скажешь, зачем он тебе? Это нож?

— Думаешь, настало время рассказать тебе?

— Тебе решать.

Она перестала подбрасывать нож и её взгляд скользнул к окну, где ночная темнота давила на стёкла, словно пытаясь проникнуть внутрь. Арина провела большим пальцем по рукояти, будто собираясь с мыслями.

— Когда я была маленькой, отец читал мне перед сном приключенческую книгу про индейцев. Названия уже не помню, помню только, как по сюжету герой из племени апачи ищет убийцу своей семьи ради мести. Он находит его, в самом конце, и снимает с него скальп. Тогда я еще не знала что это «снять скальп» и спросила у папы, что это значит. Но папа солгал, объяснив, что скальпом назывался медальон, сорванный героем с побеждённого врага. После этого он закрыл книгу и больше к ней не возвращался.

На мгновение они отвлеклись на Максима с какого-то рожна намеревающегося залезть на стол, но всё это закончилось его падением, сломанным стулом и бранью в его адрес со стороны Нади.

Когда переполох утих, Арина продолжила:

— Правду о скальпировании я узнала лишь в пятнадцать, когда нашла и прочла ту самую книгу. Вспомнив тот вечер с папой, я поняла, почему он не стал дочитывать. Автор романа чересчур увлёкся описанием, с какой-то маниакальной дотошностью, но испугало меня вовсе не написанное. — Она подняла на него взгляд. — Знаешь, почему герой книги, этот апачи, снял с него скальп?

Матвей покачал головой.

— Видишь ли он верил: если снять скальп ножом, не просто ножом, а ножом в который вложена вся боль и ненависть, то душа убитого никогда не найдёт покоя даже после смерти. Она навеки будет обречена на нескончаемую боль и блужданию во мраке. Поэтому я и сделала этот нож, Матвей, сама. Хочу снять с Бурова скальп и заставит его душу страдать вечно.

Матвей почувствовал небольшое протрезвление. Говорить что-либо не имело смысла, сейчас так точно. Все, что он сделал это коснулся её холодной руки, сжимающей нож, и стиснул покрепче.

Затем случилось неожиданное.

Дверь в бар с грохотом отварилась и все разом обернулись. В проходе стоял силуэт женщины с растрёпанными волосами. Когда она сделала несколько резвых шагов вперёд и вышла на свет, открыв своё заплаканное лицо, Матвей признал в ней жену Густава Нильсона, того самого шведа, которого Юдичев лишил зрения в драке. В руках она держала нож, стальной.

Яростный и бешеный крик разнёсся по помещению бара и женщина бросилась в сторону опешившего Макса. Матвей сразу сообразил схватить стул и, прикрывшись им как щитом, побежал к ней. Лейгур стал обходить нападавшую слева. Ему удалось схватить её за талию, а Матвею вовремя обезоружить несильным ударом по руке, заставив выронить нож.