Книга Бастард рода Неллеров. Книга 6, страница 80 – Серг Усов

Кстати, вот ещё, как по мне, неплохая тема — находить сильных, опытных, добрых, но увечных вояк, исцелять и брать к себе на службу. Точно, вот как только стану герцогом, королём или императором, так сразу же подобным рекрутингом и займусь. Размечтался, да, мне бы прецептором стать, ну, или, коли стащат с меня всё же рясу, каким-нибудь графом. Вряд ли бастард может подняться выше. Даже такой могучий маг и целитель? Пожалуй, я себя немного недооцениваю.

Ох, оценишь тут, чёрт возьми. Я же деньги забыл взять. И в этот мир притащил свою рассеянность? Помнится, как об оставленных на тумбочке у двери паспортах вспомнили с Дашей уже на половине пути к аэропорту. Тогда-то я в произошедшем сделал любимую виноватой, а сейчас на кого свалить? На Карла, естественно, на кого же ещё? Гляжу на него, он улыбается, прочитал мои мысли и хлопает себя по кошелю. Молодец, не забыл. Мешочек тот самый, с тремя тысячами драхм, на целый десяток рабов хватит, не на одну лишь негритянку. Стоп, а сколько чернокожая девчонка может стоить, всё-таки экзотика? Это за Юльку Карина в своё время пару сотен заплатила, а тут наверняка ценник повыше. Балбес, вчера надо было спросить.

Местные невольничьи рынки мало похожи на те, которые описаны в наших земных книгах, здесь всё выглядит не так печально. Никто на помостах голышом или в одеждах рабов не выставляет, они вообще сидят на лавках, а многие и под навесами. Восемь длинных торговых рядов полны народа — продавцы, покупатели и сам товар. В начале каждого ряда товар сам является продавцом. Спасающиеся от голодной смерти люди предлагают себя на продажу — на пять лет, десять или пожизненно. Лошадей мы оставили у коновязи перед входом под охраной одного из гвардейцев, а сами дружным коллективом направились пешком.

— Ты же пьёшь как бык, Чибит! — басит одному самопродающемуся толстый мужчина в ярко-зелёном камзоле. — С дружком твоим Ллойдом намучился, ещё тебя учить.

— Знаешь же, какой я хороший мастер.

— Был мастером, был, пока всё мастерство не пропил. Вон у тебя руки дрожат. Где вчера на огненную воду денег взял? Заработал на городских работах? Вот там и старайся, мне ты не нужен.

Дальше немного другая картина, вот приговорённых к каторжным работам продают закованными в кандалы или забитыми в колодки и, как правило, партиями от десяти человек.

— Мы чёрную ищем? — уточнил милорд Монский. — Смотри, вон жёлтенькая девица, и какая крутобёдрая, и симпатичная.

— Жёлтую предлагаешь взять? — останавливаюсь так неожиданно для сопровождающих, что идущие позади Эрик с Ангелиной едва в нас с Карлом не врезаются. — Не, больно взрослая. Мне нужно лет до пятнадцати на вид.

— Да жёлтые не так интересны. — вдруг подала голос моя служанка. — У нас в Раздольном после случившейся шесть лет назад лихорадки половина села жёлтыми ходят. Правда, у этой глаза раскосые, но кожа-то почти обычная.

А ведь дело говорит. Чтобы по настоящему порадовать любимую кузину, нужно действительно негритянку прикупить. Людей, перенёсших жёлтую лихорадку, мне нередко приходилось видеть и в Неллере, и в Готлине. Почему-то в столице вот не попадались. Может я просто внимания не обращал.

Киваю и прохожу мимо уроженки Кольдера, материка, где обитают люди, похожие на наших азиатов. Дошли до самого конца первых двух рядов, чернокожие на продажу попадались обоего пола, но вот, чтобы нужного возраста, не увидели.