Книга Бастард рода Неллеров. Книга 6, страница 82 – Серг Усов

— Что ты умеешь делать? — спрашиваю, останавливаясь перед мужчиной.

— А вы с какой целью интересуетесь? — он встал, поклонился, внимательно осмотрел меня, видимо, что-то для себя решил и поморщился. — Нет, я из Рансбура в какую-нибудь глушь не поеду.

Надо же, как быстро вычислил во мне провинциала, и одёжка богатого аристократа вкупе с драгоценностями моего статуса приезжего от него не скрыли. Столичный снобизм, смотрю, даже босяков и алкашей пронизал насквозь. Ну, не хочешь, как хочешь. Моё дело было предложить.

С рынка мы отправились назад к «Золоту Кранца», где на лестнице меня встретил спускавшийся вниз лейтенант Николас с известием о пропаже виконта Виталия и баронета Вирна. Пришлось изображать озабоченность и врать, что их судьба мне не известна. Как вчера после вертепа расстались, так больше и не виделись.

— Милорд, они тебе не говорили, куда собираются? — спрашиваю у Карла.

— Вроде в какой-то трактир, только названия я не запомнил. — развёл руками мой друг. — А зачем они тебе, лейтенант? Брось. Развлекаются поди где-нибудь. Повеселятся, протрезвеют и придут.

Нет тела — нет дела. Так что, нечего моему сыскарю себе голову всякой ерундой забивать. Пусть лучше займётся гвардейцами капитана Бюлова. Мало ли какие у них тут подозрительные связи могли образоваться. Вдруг кого-нибудь из них враги завербовали? Так-то Николас держит ситуацию под контролем, но пусть усилит бдительность, нам вскоре возвращаться домой, не хотелось бы привезти в родной край предателя.

Карл меня покинул, променяв дружбу на любовь, и направился на обед в дом отца Джессики. Так что, в столовом зале гостиницы за стол сажусь лишь с Ригером и Эльзой. Юлька снимает пробу за соседним столиком, устроившись с Ником и другими парнями моей охраны.

В трактире как всегда в это время многолюдно, аббата Степа почтительно приветствуют. Даже новые постояльцы очень быстро узнают про меня и проникаются уважением. Гадство, даже нормальной пьяной драки, захоти я, не устрою. Все поддадутся.

— Дядюшка, скажи, я тебе хоть немного дорог? — включаю в себе лиса.

— Ваше преподобие, Степ, — расплылся в доброй улыбке лейтенант. — Конечно дорог! Вы, ты ведь для меня как сын.

— Тогда пообещай мне, что выполнишь мою просьбу. — я чуть помолчал, дождавшись, пока нам разольют вино. — Не приказ, дядя, просьбу.

— Всё, что скажете! — ответил Ригер воодушевлённо.

Вот ты и попался, мой старый друг, мой друг бесценный, и я судьбу благословил, когда мой двор уединённый, печальным снегом занесённый твой колокольчик огласил. Придётся тебе остаться жить в Рансбуре, и никуда ты не денешься, и вдогонку не пустишься.

Окрестности Ронера, центра провинции. Охотничий стан. Герцог Альфонс. Утро девятнадцатого дня первого весеннего месяца две тысячи сто девятого года.

После ухода молоденькой служанки, старый уже мужчина остался в шатре один и принялся расхаживать по весьма ограниченному пространству шатра — полтора десятка ярдов диаметром — между столом и сборным ложем, размышляя о текущих делах.

В свои семьдесят два он и не думал передавать бразды правления родом старшему сыну Гельмуту, хотя тому уже исполнится сорок семь. Альфонс чувствовал в себе ещё достаточно сил и энергии, а власть он любил всегда. Иногда правда возникала мысль уступить место на троне герцогства, по себе знал, как это плохо, когда наследник слишком долго ждёт своей очереди, но власть, власть Альфонс любил больше всего на свете — семьи, женщин, денег — и эта любовь заставляла ненавидеть всех тех, кто хоть чуть-чуть пытался её умалить или уменьшить.