Книга Дом без воспоминаний, страница 72 – Донато Карризи

Спокойствие, с каким Сильвия это произнесла, его задело. Он предпочел бы, чтобы она это выкрикнула ему в лицо, а так куда хуже. Гораздо хуже. Потому что в этих словах заключается самая простая и необратимая истина. Джербер не нашелся, что ответить. Спор завел их слишком далеко.

Надеясь, наверное, уладить все миром, Сильвия попыталась сменить тему:

– Сегодня воспитательницы водили детишек в океанариум Ливорно.

– Марко там понравилось? – спросил Джербер, силясь скрыть свое истинное расположение духа.

– С тех пор как я забрала его из садика, он только об этом и говорил, ни на секунду не умолкая. Лука пообещал купить ему круглый аквариум с золотой рыбкой.

Так вот как зовут нового друга бывшей жены. Джербера вдруг охватила ярость. Джербер знал, что в крушении их брака виноват только он, и все-таки не мог спокойно слышать о стервятнике, укравшем его жизнь. Такие люди, казалось ему, прячутся за каждым углом, всегда готовые улучить подходящий момент, чтобы внедриться в гнездо, не ими построенное. Этот ублюдок общался с Марко так, словно был ему отцом.

– Золотые рыбки недолго живут в круглых аквариумах, – холодно заметил он.

– Что ты хочешь сказать? – Тон Сильвии тоже изменился.

– Что это может причинить Марко ненужные страдания, – ответил Джербер.

Сильвия фыркнула в нос, что должно было означать сардонический смешок.

– Ты в своем репертуаре, – заявила она.

– В каком? – не сдержался Джербер.

– Тебе бы все на свете облить дерьмом, – не замедлила уточнить Сильвия. Она особенно любила оскорблять его этими словами с тех пор, как они разошлись. – У тебя особый талант превращать прекрасные вещи в какую-то тошнотворную дрянь.

Ее голос, ее слова шли вразрез со сценами, которые продолжали мелькать перед глазами Джербера на экране телевизора.

– По правде говоря, я не припомню никаких прекрасных вещей, – соврал он, чтобы уязвить больнее.

Сильвия помолчала.

– Доброй ночи, – произнесла чуть позже.

Оба прервали звонок, больше ничего не сказав.

Джербер швырнул смартфон на диванные подушки. Нужно было его зарядить, аккумулятор почти на нуле. Нужно было снять влажный халат, иначе простуда вернется и поднимется температура. Нужно было поставить молоко в холодильник, поискать ответы, смириться, попытаться жить дальше, изменить свою жизнь. Но в данный момент он понял, что ничего подобного не желает делать.

Облить дерьмом. Наверное, Сильвия права.

Расслабившись, опустив руки, он погрузился в созерцание того, что еще оставалось от видеокассеты. Стал проваливаться в сон, и Сильвия на телеэкране преобразилась в рыжеволосую женщину с поляроидной фотографии: безликая, она поднимала пивную кружку за его здоровье и смеялась над ним. Начинался кошмар с открытыми глазами, изображения на экране распадались на части, застывали, искаженные, и человек, умеющий усыплять детей, сам наконец заснул.

Пока они были в браке, одной из самых частых причин трений с Сильвией было его решение посвятить себя исключительно страдающим детям и подросткам, чьи проблемы, если бы речь шла о взрослых, требовали бы длительного лечения и тяжелых доз психотропных препаратов. Для жены не имело никакого значения то, что Джербер перенял эстафету у отца, поскольку с годами он вовлекался в истории маленьких пациентов все больше. Хотя гипнотизер и утверждал, будто четко разграничивает работу и личную жизнь, со временем он стал вести себя так же, как синьор Б., манеры которого так часто ему претили.