Книга Дом огней, страница 110 – Донато Карризи

– Погружается, – настаивал Джербер. – Я проверял и перепроверял, у меня нет на этот счет сомнений. Но боюсь, не я ее контролирую, вот в чем дело. Я вроде бы как всего лишь пассивный наблюдатель.

– Ты описываешь случай индоктринации, – вмешался синьор Ф. – Индоктринация предполагает лишение собственной воли, – объяснил он. – Так животных в цирке учат выполнять трюки, весьма далекие от их природных инстинктов.

Психолог тотчас же подумал, что дом, в котором девочка жила, будто в заточении, можно сравнить с клеткой.

– Необходим умелый инструктор и предрасположенный, особо ранимый субъект.

– Например, несовершеннолетний. – Синьор Р. начинал понимать, что имеет в виду коллега.

– Необязательно заучивать сценарий наизусть, – уточнил тот. – Разве что основную канву сюжета. Нужного эффекта добиваются, прибегая к психотропным веществам, создающим ложные воспоминания.

То, что Эва находилась под воздействием каких-либо наркотиков, Джербер исключал.

– Это невозможно, я бы заметил признаки. – Он покачал головой, отметая гипотезу об индоктринации. – Дело в том, что девочка точно знает, что и когда сказать, – продолжал он, вспомнив четкое время реагирования. – Будто кто-то действительно общается с ней, – добавил он, понимая, насколько абсурдно это звучит.

Друзья прилагали все усилия, чтобы скрыть свой скепсис, – это читалось на их лицах.

Джербер их не винил: ведь то, что он утверждал, было попросту безумно.

– Как девочка описывает своего воображаемого друга? – спросил синьор Ф., может быть, просто чтобы прервать неловкое молчание.

– Она его не видит, только слышит его голос, – сообщил Джербер, уже решив распрощаться.

– Голос, говоришь? – Синьор Р. задал этот вопрос неспроста.

– Да, – подтвердил Джербер.

– Тогда это возможно через генератор частот.

Джербер догадался, что речь идет об электронном устройстве. По непонятной причине он снова вспомнил, как они, ватага из Порто-Эрколе, пытались связаться с Дзено через транзисторный приемник.

– Это аппарат, транслирующий всю звуковую гамму, – уточнил синьор Р.

– Ученые уже много лет исследуют влияние звуков на психику, – добавил синьор Ф. – Броуновский, или «коричневый», шум, который называется так потому, что соответствует броуновскому движению, или «случайным блужданиям», обладает мощным лечебным эффектом и помогает справиться с некоторыми патологиями. То же самое – фиолетовый шум, ему зеркально противоположный.

– Белый шум помогает от бессонницы, – продолжал синьор Р. – Синий применяется при тревожных состояниях, серый лечит от клаустрофобии и головокружений, зеленый создает эйфорию. Но это хорошие цвета.

– А что, бывают звуки плохого цвета? – спросил Джербер.

– Да, и они могут пробивать нашу защиту и проникать туда, где формируется сознание, – отвечал синьор Р.

– О них мало говорят, эта тема – практически табу, – подхватил синьор Ф. – Но с шестидесятых годов проводятся опыты с разными видами тиннитуса: шумом, звоном, свистом в ушах – они способны влиять на человека, внушать ему определенное поведение и слова.

При слове «тиннитус» Джербер припомнил свист, который он неоднократно слышал. Тайный язык восковых человечков. Вначале он думал, что это галлюцинация, но теперь осознал, что слышал свист перед каким-то важным поворотом событий.

Свист будто что-то предвещал.