Книга Дом огней, страница 50 – Донато Карризи

– Спасибо, превосходно.

Уже долгие годы они с Ишио перезванивались редко и выходили на видеосвязь, только чтобы поздравить друг друга с Рождеством. В последний раз они лично встречались на похоронах синьора Б.

– Ты ни разу не приехал в Милан нас проведать, – упрекнул кузен. – Уж не помню, сколько раз я тебя приглашал.

Он работал в коммерческом банке и занимался биржевыми инвестициями. Такое и во сне не снилось, когда они были детьми. Но по сути, дело житейское, верно? Мальчиком Ишио хотел исследовать вулканы и твердил об этом так убежденно, что Пьетро был уверен: у него получится. Но сидячая работа добавила ему килограммов двадцать веса и отняла по меньшей мере десять лет жизни, поскольку он выглядел куда старше Джербера, хотя они были практически ровесниками.

– Я звоню тебе по причине, которая тебя удивит, – начал психолог. – Может, в том, о чем я хочу тебя спросить, мало смысла, но мне нужно знать…

– Ты можешь спрашивать меня о чем угодно, Пьетро, – успокоил его собеседник. – Говори, что происходит?

– Ты никогда не вспоминаешь о лете девяносто седьмого? – выпалил Джербер. Он боялся, что передумает и сведет разговор к обычной болтовне: и сам не опозорится, и Ишио никогда не узнает о цели звонка. – Весной умер твой пес, и родители тебя отправили к нам, чтобы ты отвлекся.

– Пудель Сатурно, – вспомнил Ишио. – Я и забыл совсем.

– А о Дзено Дзанусси ты иногда вспоминаешь?

Прошло несколько секунд, прежде чем кузен заговорил.

– Вспоминаю каждый раз, когда мои дочери пропадают из поля зрения, – признался он, выдохнув весь воздух, скопившийся в легких, словно освобождаясь от страха, в который никогда никого не посвящал. – Даже сейчас, когда они подросли, – прибавил Ишио. – Когда я отвожу их в школу или на спортплощадку, стою столько, сколько могу, и гляжу им вслед. Или когда мы выезжаем куда-нибудь, сидим с друзьями в ресторане, я отвлекаюсь от беседы, от общего веселья и ищу взглядом Клаудию и Федерику. Никто этого не замечает. И когда я вижу, как они развлекаются с друзьями, чувствую себя самым счастливым человеком в мире.

Джербер был уверен, что кузен никогда бы не поделился с женой своими иррациональными страхами, тайным импульсом, заставляющим постоянно озираться, неизбывной тревогой, происходящей из далекого прошлого. Иллюзия контроля: ведь каждую секунду невозможно быть настороже. Может, психологу было проще раз за разом не представлять себе худшее, не воображать самые душераздирающие сцены, поскольку Марко жил с матерью в Ливорно.

– Тебе не интересно, почему я спрашиваю об этом после стольких лет?

– Верно, мы никогда об этом не говорили, – признал кузен. – Но мне не интересно, почему ты захотел сейчас к этому вернуться. У тебя есть, наверное, свои причины. Однако я рад, что хоть кто-то из нас упомянул имя Дзено. Похоже, до сих пор оно было чем-то вроде табу.

– Если ты об этом, то мы и о других никогда не говорили – о Деборе, Этторе, Карлетто, Джованноне или Данте, – возразил Джербер, перечисляя имена товарищей по играм в то проклятое лето. Назвал их, чтобы обрести присутствие духа или чтобы оправдаться: ведь он изгнал малыша Батигола из реальной жизни, заключил в пределы памяти, где хранятся воспоминания, которым лучше оставаться безгласными.

– После того что случилось с Дзено, мы несколько раз проделали тот фокус с приемником, – вспомнил Ишио.