Книга Дом огней, страница 68 – Донато Карризи

Последняя клиентка ушла около семи. Вывеска погасла, за ней и свет внутри магазина. Прежде чем владелец вышел, чтобы опустить рольставни, Джербер покинул свое убежище и направился ко входу.

Когда он вошел, над дверью зазвонил колокольчик. Мужчина в темном пиджаке и красном галстуке сворачивал остаток шерстяной ткани и хотел было уже заявить, что магазин закрыт, как вдруг осекся.

Пьетро Дзанусси почти мгновенно узнал тезку, товарища по детским играм, с которого капало на пол его магазина и которого он, Пьетро Дзанусси, не видел долгие годы. Лицо его тотчас же окаменело.

– Как поживаешь? – спросил Джербер, сразу давая понять, что он пришел как друг.

– Что тебе здесь нужно? – огрызнулся хозяин.

Если не считать преждевременно поседевших висков и нескольких лишних килограммов, тот все еще был похож на мальчишку, с которым Пьетро делил неизбывные, полные забав дни бесконечного, казалось бы, лета.

– Это нормально, что ты все еще злишься на меня, – поспешил он сказать в знак примирения. – И я был бы в ярости, если бы у меня был младший брат, и с ним приключилось бы то же, что с Дзено.

– В том-то все и дело, – отозвался Дзанусси. – Мы не знаем, что с ним приключилось.

– Я не думал, что все так обернется. По правде говоря, полагал, что рано или поздно дело раскроют.

– Если бы он умер, мы бы со временем свыклись с этим, обрели душевный покой, – согласился Пьетро Дзанусси. – Вместо того мне пришлось наблюдать, как мои родители день за днем изводят себя в надежде хоть что-нибудь разузнать.

– Это было нелегко, – заметил Джербер.

– Еще бы, – сказал Дзанусси ледяным тоном и огляделся вокруг. – Этот магазин кормил семью два поколения – деда и отца. После случившегося в Порто-Эрколе клиенты перестали приходить. Никто не отваживался взглянуть в глаза моим родным, люди не знали, что сказать. Об умерших имеются обиходные фразы, можно выйти из положения, сказав какую-то банальность из множества тех, что приходят на память в подобных случаях, а в конечном итоге обозначают одно: «к счастью, это случилось с тобой, не со мной». Но нет никакого списка фраз о пятилетнем ребенке, который исчез.

– И правда, нет, – согласился психолог.

– Через десять лет вопреки воле отца мама потребовала через суд признания Дзено умершим. Папа решил, что она смирилась, но ей всего лишь нужна была могила, над которой можно молиться.

Имелись в виду символические похороны Дзено на кладбище Порте-Санте, когда вместо тела был погребен небольшой сундучок, полный воспоминаний.

Джербер, по идее, должен был бы до сих пор злиться на Пьетро Дзанусси за интервью, которое тот дал тогда газете «Ла Нацьоне» и в котором назвал имена всех членов ватаги из Порто-Эрколе, указав на них как на виновников случившегося. Но его первоначальная враждебность сменилась болью и грустью, и у психолога не хватило духу его упрекать.

– Когда наша ватага собиралась для игр, Дзено нам завидовал, поскольку был слишком мал и мы его с собой не брали, – вспомнил Пьетро Дзанусси. – Но когда я покинул компанию, а он в нее вошел, вам следовало бы учитывать, что Дзено гораздо младше вас.

– Дебора не давала нам об этом забыть, – заверил Джербер: ему пришло на память, как единственная девочка в их маленьком кружке опекала Дзено.

– И все же вы все были там в тот день, когда он пропал. Играли в дурацких восковых человечков, и вас было семеро. – Глаза Пьетро Дзанусси снова блеснули гневом. – Ты, Ишио, Дебора, Этторе, Карлетто, Джованноне, Данте, – перечислил он, давая понять, что никого не забыл. – Как вы могли ничего не заметить?