Книга Милые девочки, страница 112 – Марго Хант

– Во взрослении есть и приятная сторона, и заключается она в том, что тебя перестает волновать, что подумают люди. Так, по крайней мере, говорят.

Алекс невесело улыбнулась.

– Это можно как-то ускорить?

– Не растрачивай время впустую. Как бы ни было тяжело сейчас, не торопи его. Оно и само по себе быстро приходит.

Я вспомнила Ингрид и ее дипломную работу, в которой она утверждала, что матери должны научить дочерей иметь свое мнение и не угождать другим. Быть смелыми и жестокими. Не уступать своего. Глядя на свою взволнованную, заплаканную дочь, я хотела всего этого и для нее.

Но не так, как это сделала Женевьева. Научив Дафну управлять людьми и доминировать, она упустила из виду то, что должно смягчать и умерять, – милосердие и доброту. По-своему наставляя дочь, она день за днем, год за годом превращала ее в чудовище. В одну из тех девушек, которые берут то, что хотят, не замечая никого вокруг. А Ингрид и Эмма позволяли Дафне влиять на своих дочерей, хотя, должно быть, догадывались, насколько она опасна. И вот теперь одна из них мертва, а две другие, скорее всего, отправятся в тюрьму, возможно, на большую часть оставшейся жизни. Три судьбы перечеркнуты просто так. Дафна и Шэй, безусловно, виновны. Но что будет с Женевьевой, Эммой и Ингрид? Разве они не разделяли часть вины за эту смерть? За ту роль, которую они сыграли в разрушении трех жизней?

– Алекс, думаю, что нам пора. – Мои нервы были на пределе, и я инстинктивно понимала, что действовать нужно быстро.

Я встала и огляделась, отыскивая взглядом сумочку, но потом вспомнила, что оставила ее у входной двери.

– Как ты думаешь, мы долго пробудем в полицейском участке?

– Да, полагаю, у них будут вопросы, – ответила я.

– Я поднимусь к себе, возьму худи с капюшоном – уже прохладно.

– Хорошая мысль. Кстати, захвати и мне что-нибудь. Черный кардиган, висит на спинке стула.

Алекс побежал вверх по лестнице, а я направилась на кухню – достать по бутылке воды из холодильника. И там меня ждал сюрприз.

В ее центре стояла Эмма – в длинном розовом топе и укороченных черных леггинсах. Длинные волнистые волосы распущены по плечам. Но что-то в этом образе было не так. Какое-то необычное, словно стертое, лицо и на удивление яркие глаза. Она подняла руку, и я увидела… От блеска металла меня бросило в дрожь.

Эмма держала в кулаке нож.

– Эмма? – Я не сводила глаз с ножа, длинного и острого на вид. Среди моих такого не было; должно быть, она принесла его с собой. – Что ты здесь делаешь? Почему ты в моем доме? Как ты вообще сюда попала?

Задавая последний вопрос, я бросила взгляд на заднюю дверь. Наверно, я забыла запереть ее раньше, после того как выходила полить цветы на заднем дворике.

– Где Алекс? Мне нужно ее увидеть. Немедленно, – потребовала Эмма. Она стояла рядом с кухонным столом, за которым я сидела с ней двумя днями ранее и пила вино. В тот свой визит она притворялась, что мы все еще друзья. Но теперь с притворством было покончено.

– Ее здесь нет, – машинально сказала я, надеясь, что Алекс почувствует опасность и останется наверху.

– Чепуха. Я только что слышала ее голос. Слышала, как вы разговаривали. – Эмма подняла руку так, чтобы острие указывало прямо на меня. – Я не хочу, чтобы ты пострадала, но, если мне придется применить силу, я ее применю.