Книга Когда она вернулась, страница 23 – Люсинда Берри

– Мы не планируем заранее.

– Каков был максимальный срок?

– Два года.

– А минимальный?

– Три дня.

Рэй с усмешкой потянулся к стопке бумаг, лежавшей на краю стола. Немного покопавшись среди них, он нашел то, что искал, и протянул мне флаер.

– Это расписание наших встреч. Ничто не расскажет вам лучше о сущности «Интернационала любви», чем личное присутствие. Почему бы вам не прийти самой?

Пробежав глазами расписание, я поразилась, как много у них было различных курсов. Каждый день – как минимум по три. Все выходные тоже были расписаны.

Рэй поднялся на ноги, что означало, что наше время подошло к концу. Я тоже встала и протянула ему руку.

– Благодарю вас за то, что уделили мне время. Я буду на связи.

Он проводил меня до двери своего кабинета, выпустив обратно в коридор.

– Прошу, подумайте над тем, чтобы посетить нашу встречу. Думаю, вам понравится. Буду рад снова вас видеть.

С этими словами он быстро закрыл дверь, не дав мне шанса ответить.

Я остановилась, уставившись на эту дверь. Лео будет недоволен. Я не выяснила об «Интернационале» ничего, чего не знала бы до интервью. Быть может, возвращение в гущу событий представлялось мне легче, чем оказалось на деле.

Мередит

Сейчас

– Мама, ты, должно быть, шутишь…

Я оборвала его:

– Давай потише, Тад.

Мне не хотелось, чтобы кто-то слышал наш разговор, а стены в отеле были не толще бумаги. Даже несмотря на то, что я вышла из номера и стояла, прислонившись к перилам в конце коридора. Про Тада раньше говорили, что голос взрослого мужчины заперли в теле маленького мальчика. Он мог бы стать прекрасным проповедником, но ни один из моих детей не был религиозен, несмотря на то что в детстве они посещали мессу каждое воскресенье. Они отвернулись от Бога, когда молились ему об исцелении своего отца, а тот умер.

Тад понизил голос до шепота:

– Вы, ребята, и правда обсуждаете возможность везти ее обратно в Калифорнию и жить всем вместе?

Мне самой сложно было в это поверить. Последние сорок восемь часов выдались очень напряженными.

– ФБР переносит расследование дела в Калифорнию, коль скоро по подследственности оно подпадает под юрисдикцию штата. Они говорят, что смогут поселить ее в безопасном месте…

– Мама! – завопил Тад, нимало не заботясь о том, что его могут услышать. – Ты вообще сама себя слышишь? Это же безопасное место! – он сделал акцент на слове «безопасное». – Людей никто не помещает в «безопасные места», если они не находятся в опасности! И при этом вы еще размышляете над тем, чтобы взять ее к себе?

– Совсем ненадолго. Только пока все не прояснится.

Я постаралась придать своему тону оптимизм.

– Каким образом они собираются обеспечивать вашу безопасность, если не ясно, от чего вас нужно охранять?

Я метнула взгляд в сторону полицейского, который дежурил рядом с дверью в наш номер. Тот сделал вид, что вовсе не наблюдал за мной все время, что я разговаривала по телефону. Я все еще не привыкла к тому, что они теперь повсюду нас сопровождали.

– Когда мы вернемся домой, нас будет охранять служба безопасности, совсем как сейчас. Пока что, похоже, никто и не догадывается, где мы.

– Да потому что вы не дома! – фыркнул Тад. – Все изменится, как только вы переступите свой порог и об этом пройдет слух. Это всего лишь дело времени!

В этом не могло быть никаких сомнений. Вот почему я так долго колебалась, прежде чем съехаться со Скоттом, – меня тревожила дурная слава этого дома. Скотт хлебнул свою долю проклятий и угроз, но к тому моменту, как мы стали парой, это уже было в прошлом. Тем не менее раз в несколько месяцев мы стабильно замечали, как кто-нибудь слоняется вокруг дома, старательно делая вид, что ничего не фотографирует.