Книга Прежняя жена, страница 115 – Шанора Уильямс

– Не знаю, малыш. – Я положила голову ему на плечо. – Но знаю, что я не хочу быть похожей на нее. Я приняла твое предложение, потому что действительно люблю тебя и ты много для меня значишь. Я хочу, чтобы наш брак был счастливым.

– Я тоже тебя люблю и хочу того же.

Мы немного помолчали.

– Дневники…

– Я их сожгу, – заявила я.

– Что ты вообще сказала копам? Разве тебя не спрашивали, как ты узнала о Кэлвине?

– Я просто сказала, что нашла старую газетную вырезку в вещах Мелани. Узнала, что случилось с сестрами, и начала собственное расследование – стала сыщиком.

Роланд усмехнулся:

– Ты чуть не погибла, Самира. – Он приподнял мой подбородок. – Не хочу, чтобы ты еще когда-нибудь решилась на такое безумие.

– Ну, если только у тебя нет еще одной жены, которая где-то прячется и о которой я не знаю, сомневаюсь, что мне придется.

Он рассмеялся, а затем поцеловал меня в губы.

Я ни за что не сообщу полиции о дневниках. Там слишком много о той ночи на Гавайях – о Роланде снова пойдут кривотолки. Он только начал исцеляться, он работал над собой, и я в него верила. Он сожалел о своих поступках и извлекал из них уроки.

Я хотела, чтобы дневники исчезли навсегда, и хотела защитить его любой ценой, поэтому мы договорились сжечь их в выходные – превратить в пепел – и никогда больше не вспоминать о них.

Мы начнем жизнь заново как счастливая супружеская пара, и к Роланду наконец придут победы – после стольких поражений, после всего, через что Мелани заставила его пройти, после ее смерти, – он заслужил это. И никто теперь не испортит ему жизнь. По крайней мере, пока я рядом.

– Это последний, да? – спросил Дилан.

Мы стояли перед костровой чашей у беседки, наблюдая, как горят дневники и их страницы цвета слоновой кости превращаются в темные угли.

– Да. Последний, – вздохнула я. – Рада, что мы наконец-то избавились от записей.

– Я тоже. – Дилан отступил в сторону и оглянулся на кухню, где Роланд открывал холодильник, чтобы взять пива. – Спасибо, что не рассказала ему о… ну, ты понимаешь.

– Ну, после всего, что мы пережили на прошлой неделе, это последнее, о чем Роланду нужно знать. Но такого не повторится, правда? Ты же больше не будешь воровать у него?

– О да! Все в прошлом. Я испугался, когда Мелани набросилась на меня по этому поводу, и прекратил. Жалею, что так поступал, и не буду врать: цель была исключительно в том, чтобы ее разозлить. Это было ужасно с моей стороны, и я все расскажу Роланду – но не прямо сейчас. Может, когда пыль уляжется. Не хочу, чтобы на него сразу так много навалилось после событий в Роли.

– Правильно. Мудрое решение, – кивнула я.

Дилан сел в одно из кресел и глубоко вздохнул. Я поглядела на повязку у него под глазом, куда угодила рукоятка пистолета Кэлвина.

– Понимаю, почему Мелани хотела уйти, – произнес Дилан. – Она была плохой женой и признавала это. Наверное, она бы избавила себя и Роланда от стольких потрясений, если бы просто уехала.

Я наклонила голову и посмотрела на Дилана более пристально:

– О чем ты говоришь?

– Ну, она же всегда говорила, что собирается найти себе жилье и уехать.

– Нет, я о том, что она плохая жена. Ты сказал, она это признала. Когда именно?

– Роланд упоминал, что слышал от нее нечто подобное.

Я нахмурилась:

– Когда?

– Вскоре после всей этой истории с Кэлвином. – Он нервно рассмеялся, обнажив все зубы.