Книга Остерегайся, страница 85 – Шанора Уильямс

Черт, и как выпутываться из этого? Ума не приложу. Никому нельзя верить. Я начал убивать из эгоистичных соображений?

И Лондон... Я хочу, чтобы она меня ненавидела?

Я не знаю, чего хочу от нее. Мне не нравится то, как она заставляет меня чувствовать себя, потому что... Я чувствую что-то из-за нее. Это сбивает с толку.

— Черт побери.

Странно, что я не думал об этом.

* * *

Мне нужно было успокоиться, прежде чем идти. Я уже сыт по горло этим Питером и тем, что он следит за мной. Не хочу убить его раньше времени, поэтому мне понадобилось еще полчаса, чтобы успокоиться.

Подойдя к докам, я вижу своих ребят, и на их лицах отнюдь не радостные улыбки. Они стоят на пирсе хмурые и злые. Даже невозмутимый Геррик о чем-то задумался.

— Почему вы здесь? — Я поднимаюсь на яхту.

— Этот... Этот чертов ублюдок там. — Уэс кивает в сторону яхты.

— Да? И что он сделал? — Я смотрю на Геррика в ожидании ответа, но он молчит. Он зол. Что, черт возьми, происходит?

Словно услышав мой вопрос, Тай говорит:

— Геррик сказал ублюдку, если он будет сотрудничать с тобой, то, скорее всего, его освободят. Сразу после этого Бриджес плюнул на его обувь.

— О, нет. — Мой взгляд опускается на любимые аллигаторы Геррика.

— Да, мои гребаные аллигаторы. Я мог убить его. И как жаль, что нам нужны ответы, иначе он бы уже наслаждался видом на яхту снизу.

Я качаю головой, а близнецы Тай и Уэс еле сдерживают улыбки. Они выглядят совершенно одинаково, и я бы не различал их, если бы Уэс не красил волосы каждый месяц. В этом месяце он сине-зеленый. Парень занимается нашими технологиями и препаратами, которые могут уложить и слона. Уэс никогда не носит костюмы. И, думаю, единственный раз, когда он уступил этому принципу, был в Атланте, когда я приехал за Лондон.

А вот Тай полная противоположность ему: новая прическа каждую неделю, всегда идеально выбрит. Он клевый чувак. И иногда я думаю, что его костюмы и галстуки лучше, чем у меня.

— Где Крейн? — спрашиваю я у двери.

Мне отвечает Геррик:

— Присматривает за Лондон и Бьянкой.

— Бьянка пошла к ней? — Я удивлен.

— Да. Сказала, что собирается остаться на ночь.

— О. — Это нехорошо. Неизвестно, что скажет Бьянка в приступе ярости. — Хорошо. Дай мне минуту. Скажи Тренту, что мы скоро отходим.

Я закрываю за собой дверь, поправляю галстук и стараюсь сосредоточиться. Нужно проявить терпение с Бриджесом. Не знаю, что ему известно, но планирую это выяснить.

Развернувшись на каблуках, иду вперед и вижу его в кресле, связанного и с кляпом во рту. Услышав мои шаги, он медленно поднимает голову, и его глаза расширяются от страха. Он пытается освободиться, будто это спасет его.

— Стоп.

Он замирает.

— Плохо себя чувствуешь, да? Тебя ведь похитили и связали.

Он хмурится.

Я встаю рядом с ним и срываю скотч с его рта. Крик боли:

— Ты ебаный дебил!

Его слова смешат меня.

— Тебе действительно хватает наглости называть меня так?

— Не запугивай меня!

Прищурившись, я смотрю на него. Достаю серебряный карманный нож и кончиком лезвия провожу по его шее. Питер вздрагивает, и тоненькая струйка крови стекает по воротнику его рубашки.

— Я заметил страх в твоих глазах. Ты борешься с ним. Пытаешься быть тем, кем ты не являешься.

Он сглатывает, и я вытираю нож о его шелковый галстук.

— Чего ты хочешь от меня? — спрашивает он, опустив голову.