Книга Дело о нападении на славных рыцарей Римара и Феррата, страница 46 – Лариса Куницына

— О, боги, я с ума сойду от всего этого… — простонал он.

В кабинете его ждал Тома.

— Прибыл посыльный от Гаспара, — сразу же сообщил он. — За заказом в мастерскую так никто и не явился.

— Они что-то заподозрили?

— Возможно. А, может, мы их спугнули тем, что начали хватать книжников?

— А может, кто-то следил за Бонье, когда он шёл к старосте, и увидел, как я вхожу в дом. Ладно, Тома, уже поздно. Нужно хоть немного отдохнуть. Завтра продолжим на свежую голову. Тех троих пока не нашли?

— Нет. Говорят, что писарь из луара Моретон поступил к барону Ла Фейну секретарём, а тот уехал в поместье и, поскольку он отбыл в свите хозяина, его отъезд не отметили на воротах. Книжник Кляйн из Магдебурга не сообщил, где остановится, он приехал, чтоб работать в библиотеке магистрата и собирался участвовать в ночном бдении в храме святого Христофора, так что утром мы наведём справки там. Возможно, он ночует в одной из келий храма. И поэт Вильре отсутствует в гостинице, вероятно, застрял у какой-нибудь дамы, влюблённой в поэзию. Мы обыскали его комнату, но ничего интересного не нашли.

— Да, скорее всего, и этот выстрел мимо, — вздохнул Марк. — И всё же продолжайте искать их. А я поеду домой спать. Надеюсь, к утру у нас будут хорошие новости.

Он снова ехал домой по тёмной безлюдной улице. Ночь была душной. Копыта коней стучали по булыжной мостовой, И Шарль, держа руку возле меча, тревожно вглядывался вглубь улочек, мимо которых они проезжали. Потом впереди показались факелы, и вскоре мимо прошёл патруль городской стражи. Огни тревожно отражались в начищенных шлемах и кирасах. Суровый сержант, шедший впереди, строго взглянул на всадников, но, узнав барона, почтительно склонил голову, наверняка он знал его по военному походу. Марк приветственно кивнул ему в ответ.

Он устал, устал так сильно, как не уставал уже давно. Раньше ни бессонные ночи, ни сложные расследования, ни даже тяжёлые сражения, казалось, не изматывали его так сильно. Острая боль от свежих ран была не так мучительна, как та, что сейчас тупой иглой засела в его сердце. Рыжая незнакомка, которая заплатила за распространение порочащих его слухов, и, возможно, за то неудавшееся покушение на его жизнь несколько дней назад, теперь сливалась в его мыслях с Мадлен, которую, он, как выяснилось, совсем не знал. Мир, уже ставший привычным, как тишина и спокойствие родного дома, рушился вокруг него, и отчаянный страх потерять всё это, а более всего, свою, быть может, самую страстную и нежную любовь, заставлял страдать его сердце.

Он всё ещё надеялся где-то в глубине души, что все эти недоразумения прояснятся, и всё будет, как прежде, но даже представить себе не мог, как всё это можно объяснить: смерть юной Мадлен де Вильфор и вдовство старика де Тура. Против этих фактов невозможно было возразить, и его жена уже казалась ему безымянным, манящим, но смертельно опасным призраком.

Он чуть не пропустил поворот к своему дому, но конь привычно свернул с улицы и пошёл вдоль домов и деревянных прилавков торговой площади к знакомому крыльцу. Шарль, зевая на ходу, слез с седла и, взяв обоих коней под уздцы, повёл к воротам, а Марк поднялся по ступеням. На стук никто не открыл и он с ворчанием сунул руку в карман в поисках ключа.

В нижнем холле было тихо и пусто. На сей раз Мадлен не спешила встретить его на ступенях лестницы. Слуги наверно уже спали. Он поднялся на второй этаж и сразу отправился в свой кабинет, стаскивая с плеч бархатный плащ. Он скомкал его на ходу с намерением запустить в тёмный угол и тем самым сорвать злость за то, что слуги ленивы, а на душе мрак.