Книга Дело о королевском изумруде, страница 54 – Лариса Куницына

А потом он услышал крик жены. Он поднялся, опираясь на руки секретаря и лакея, и пошёл к ней. Служанки с трудом удерживали Мадлен, которая отчаянно кричала и пыталась вырваться. И только разобрав, что она кричит, он взглянул наверх и тут же кинулся к дверям. Огонь постепенно подбирался к крайним окнам, туда, где была детская. Валентин остался там, в своей кроватке. Марк понимал, что должен подняться и вынести его оттуда, но ноги не слушались, к тому же на плечи ему тут же навалился Монсо, что-то отчаянно шепча на ухо. Он пытался как-то успокоить и отговорить его от заведомо смертельного поступка, но в его голосе было столько боли и отчаяния, что сердце Марка сжалось ещё сильнее. Он понял, что не сможет пройти через огонь и спасти пасынка, у него, может, не хватило бы сил даже чтоб просто подняться наверх. В голове всё ещё шумело, и ноги плохо слушались.

Рядом рыдала на руках плачущей няни Мадлен, а он отчаянно смотрел наверх, на ещё тёмное, самое крайнее окно, с ужасом ожидая, что и там появятся рыжие отсветы, а следом и языки пламени. Может, потому он и заметил странное движение на крыше, и, приглядевшись, различил чёрную тень, соскользнувшую на карниз под окнами второго этажа. Он не мог понять, кажется ему это или кто-то действительно с ловкостью бродячего акробата идёт по карнизу. И в этот момент рама на окне хрустнула и сломанными переплётами ввалилась внутрь. Фигура исчезла в поваливших ей навстречу клубах чёрного дыма, а спустя мгновение рыжие отсветы в соседнем окне погасли, за ним осело пламя в следующем. Огонь постепенно отступал от детской, и вскоре его нудный жуткий вой смолк, и верхние окна застыли немой темнотой.

А затем фигура появилась снова. Он неясно видел её, но понял, что она несёт, прижимая к себе, что-то белое. Она снова скользнула вверх на крышу и исчезла из виду. Марк высвободился из рук Монсо и пошёл к углу дома. Никто не обратил на это внимания, все были озадачены тем, что пожар вдруг сам собой закончился, радовались, что огонь не перекинется на другие близко стоявшие дома и склады, и обсуждали, насколько безопасно будет войти внутрь.

Марк завернул за угол и остановился, глядя на крышу своего дома. У него кружилась голова, и слезились глаза, и всё же он заметил наверху что-то белое, которое быстро полетело вниз. Он испуганно рванулся вперёд, но в следующий момент замер, потому что в нескольких шагах от него на мостовую пружинисто приземлился человек в чёрном костюме, прижимавший к груди что-то похожее на большую куклу в белой рубашке. Он был высок и строен, на его груди поблескивал лёгкий доспех, а на руках — фигурные наручи. Нижнюю часть лица закрывала чёрная маска с металлическим окаймлением, из которого торчали острые шипы, а верхнюю — густая чёрная чёлка, падавшая на узкие глаза.

Он какое-то время стоял неподвижно, глядя на Марка, а потом осторожно опустился на одно колено и положил на мостовую свою ношу, после чего резко вскочил и помчался прочь по узкой улице, и в какой-то миг Марку показалось, что от него в темноту убегает большой чёрный пёс. Он перевёл взгляд на то, что лежало перед ним, и только в этот миг понял, что это Валентин в своей белой рубашке с оборочкой. Марк бросился к нему и, упав рядом на колени, взял на руки. Он тряс его и похлопывал по щекам, бормоча примерно то же, что в недавнем видении говорил ему отец. И, наконец, Валентин вздрогнул, закашлялся, а потом, открыв глаза, увидел его и разразился испуганным плачем. А Марк так и остался стоять на коленях, прижимая к себе рыдающего ребёнка и глядя в темноту, где недавно скрылся его таинственный спаситель.