Книга Дело о серебряном копье, страница 4 – Лариса Куницына

— Но скажите, кавалер…

— Зовите меня просто Жозеф! — перебил его де Менар.

— Хорошо, но только если вы окажете мне такую же услугу, — кивнул Марк. — Так скажите мне, Жозеф, с чего вы взяли, что за этим ограблением кто-то стоит?

— В этом деле много странностей, — вздохнул тот. — И полиции об этом известно, но они не хотят им заниматься, потому что появились эти уличные воришки, на которых можно всё свалить! Я говорил с сыщиком, занимавшимся этим делом, это он поделился со мной своими сомнениями, но с сожалением сказал, что господин Буланже, глава полиции магистрата велел ему передать дело в суд и забыть о нём. Я не хочу сказать, что господин Буланже как-то замешан…

— Нет, он просто судит обо всём довольно поверхностно, — проворчал Марк. — Я знаю об этом, потому что сталкивался с ним не раз. Так что сказал вам сыщик?

— Он допросил тех разбойников, и они клянутся, что их нанял для этого ограбления какой-то человек в маске. Он пожелал участвовать в налёте, сказав, что хочет отобрать у некой дамы какую-то важную для него вещь. Об убийстве речи вовсе не было, потому что они грабят прохожих, но никогда не убивают, считая, что за это можно попасть на каторгу, а то и на виселицу. Так вот, во время ограбления этот неизвестный неожиданно достал кинжал и убил тётушку, а после пытался убить и служанку, но она — женщина сильная и решительная, сумела вырваться и убежать. Так же сыщик сказал мне, что, судя по ране, удар в сердце был нанесён каким-то необычным кинжалом, который не встретишь у уличных бандитов. Потом из поместья моего кузена графа де Монтезье пришло письмо с сообщением, что примерно в то же время сгорел флигель, в котором жила тётушка. Если это и совпадение, то, согласитесь, весьма странное. И, наконец, на следующий день после происшедшего ко мне явилась Марион, та самая служанка тётушки и передала записку. Она сказала, что хозяйка велела вручить её мне в случае своей смерти.

— Это записка при вас? — спросил Марк и де Менар тут же полез в карман.

Он достал оттуда сложенный вчетверо маленький листок. Марк развернул его и прочёл единственную строчку, написанную изящным женским почерком: «Вор, позабывший братскую любовь».

— Что это значит? — спросил Марк.

— Понятия не имею! — воскликнул де Менар. — Я сам не понимаю. Едва прочитав это, я оторопел. Кого она называет вором? Это обвинение? Но кого она обвиняет? Почему не написать прямо? Почему она хотела, чтоб я получил это странное послание после её смерти? И кто убил её? Может, тот самый вор? И самое страшное, что после визита ко мне Марион бесследно исчезла. Она была предана моей тёте, служила ей много лет и не могла уехать, никому ничего не сказав. Да ей и ехать было некуда! Я боюсь, что таинственный убийца всё-таки добрался до неё! Ваше сиятельство! Простите, Марк! Я умоляю вас помочь мне раскрыть эту зловещую тайну. Душа моей несчастной тётушки взывает о справедливости, и я не смогу спокойно спать, пока не разберусь с этим делом! Полиция не желает и слышать о моих подозрениях! Я бы никогда не решился побеспокоить вас, если б мог что-то предпринять сам!

Марк задумчиво взглянул в полные мольбы глаза де Менара. На лице рыцаря застыло такое страдальческое выражение, что сжималось сердце. У Марка не было оснований сомневаться в его искренности. В сущности, де Менар был простодушным провинциальным рыцарем, искренним и благородным, и при этом скромным. Он мог бы сейчас напомнить Марку, как тот в порыве благодарности за спасённые жизни свою и своих товарищей воскликнул много лет назад: «Теперь я в долгу перед вами, господин де Менар!» Мог бы, но не желал этого делать. Он просил о помощи, и Марк понимал, что, наконец, пришло время вернуть ему тот давний долг.