Книга Дело о демоническом коте, страница 28 – Лариса Куницына

— Его нет, господин де Лажуа, — сокрушённо покачал головой тот. — Он уехал в Лианкур за вином.

— Вот как… — Рауль озабоченно нахмурился. — А господин Эдгар?

— Он дома! — обрадовался слуга. — Я немедля пошлю за ним, а пока не изволите ли заказать что-нибудь?

— Да! Подай нам гуся с розмарином, запеканку с карпом и пирожные с малиной. И кувшин лучшего вина! Ты что-то говорил про Лианкур?

— Увы, это вино закончилось, как и то, что из розовых лепестков. Однако есть чудесный нектар из Беарна со вкусом вяленого винограда!

— Отлично, — кивнул Рауль и направился к столу у окна.

— По чарочке? — иронично уточнил Марк, садясь напротив него.

— Чтоб вино не ударило в голову, нужно закусывать, — рассудительно пояснил оруженосец. — Я намерен угостить вас нашей лучшей едой, а её нужно искать в тавернах, а не на баронской кухне. Полагаю, угощение её светлости не произвело на вас особого впечатления. Она сама ест, как птичка, и блюда, которые подают ей, слишком лёгкие, ими не насытишься. Тут — другое дело! И я надеюсь, что у вас останется о нашем городе наилучшее впечатление!

Тем временем слуга уже мчался из кухни, неся тарелки с ароматным свежим хлебом и ломтиками нежного ноздреватого сыра, переложенного дольками груши. В чём-то Рауль был прав, увлечённый беседой с прекрасной баронессой и не найдя на её столе ничего, что вызвало бы у него аппетит, он почти не ел. Да к тому же вынужден был вскоре откланяться, поскольку чувствовал, что, несмотря на расспросы о жизни королевского двора, она была явно встревожена своими мрачными догадками. Теперь же, увидев перед собой сытную еду, да ещё столь привлекательную на вид, он оценил заботу своего юного приятеля.

А вскоре в зал с улицы вошёл молодой человек довольно привлекательной наружности, и приветливо кивнув Раулю, как другу, присел за их стол. Юноша представил его как Эдгара Перро, старшего брата Моник. Познакомив их с Марком, он занялся едой, предоставив ему вести дальнейшие расспросы.

— Вас интересует смерть моей несчастной сестры? — удивился Эдгар, взглянув на гостя. — Но в ней не было ничего странного, кроме того, что она произошла внезапно и не имела видимых причин. К тому же прошло уже больше года.

— Я хотел бы знать, были ли обнаружены на её теле какие-то повреждения, следы травмы или насилия?

— Ничего такого. Я, конечно, не осматривал её, но так сказали моя бабушка и мать, которые готовили тело к погребальному обряду. У неё на руках были царапины, но ведь у баронессы есть кошка. Моник часто рассказывала, как играла с ней. Возможно, в какой-то момент она была неосторожна и разозлила зверька.

— А не было ли чего-то странного с её ногтями?

— Постойте, — Эдгар задумался. — Да, я заметил, когда она уже лежала в гробу, её руки сложили на груди, и ногти выглядели странно. Они были тёмными. В детстве мне как-то прищемило палец, и тогда ноготь на нём почти так же потемнел. Но он был синеватым, а здесь были какие-то зеленовато-серые разводы. Это меня удивило.

— Часто ли она навещала вас, и когда это было в последний раз перед её смертью?

— Дня за два. Она пришла тогда навестить бабушку, которая заболела, и рассказала, что старый барон совсем плох. Она выглядела встревоженной и рассеянной, постоянно думала о чём-то.

— Говорила ли она, что слышит кошачье мяуканье? Может, этот вопрос покажется вам странным, но это очень важно.