Книга Лучший коп Мегаполиса, страница 120 – Лариса Куницына

— Но до него явно не дотягивает, — пробормотал Ле Соланж.

XI

У Лонго совсем не было желания работать. Едва Антуан, взяв с собой несколько человек, ушёл в дом Рирма, он снова сел на подокон­ник и усадил меня рядом.

— Какой сегодня день, — проговорил он, улыбаясь. — Горизонта не видно в тумане, а небо и океан белые, как разлитое молоко. Лишь чуть-чуть зеленоватого цвета. И барабанов почти не слышно. Если б ты знала, как они надоедают здесь! Мне однажды пришлось проторчать в городе две недели, так потом они целый месяц стучали у меня в голове. А сегодня тихо. Только ветер шумит в вершинах пальм.

— Ты, действительно, так рад тому, что случилось с Рирмом? — спросила я.

— Да. Ты ж видела, что инициатива при аресте принадлежала мне. Если б я не спровоцировал его, то у него бы максимум взяли объясне­ния и на время отстранили от дела и, быть может, от работы. А теперь он сидит. И пусть сидит.

— А ты, оказывается, жестокий.

— Я жестокий, — кивнул он. — Страшно злопамятный и ужасно мстительный. А вообще, ему не помешает немного поразмышлять над своим поведением.

— Это действительно месть, Лонго.

— Очень маленькая, — он показал какая. — Пусть эти парни думают, что мы идём у них на поводу. Пока пусть думают. Торсум — круп­ная фигура, и его арест, в любом случае, сдвинет дело с мёртвой точки.

— А ты, к тому же, стратег, — улыбнулась я.

— Причём очень талантливый, — подтвердил он. — Мне жаль этого старого осла, и я всё сделаю, чтоб снять с него все подозрения, но он вымотал мне на Орме все нервы и заставил соревноваться в военном искусстве с лучшими умами Генштаба Императора Ормы и алкорскими инструкторами. Это, быть может, пошло мне на пользу, но оставило неприятные воспоминания.

— А скажи-ка мне, гений стратегии, когда ты понял, что на Клондайке мы имеем дело с Нейтом?

Он рассмеялся.

— Честно?

— Ну, я надеюсь на искренний ответ.

— Когда увидел в зале его адъютанта Рикотана.

— Но не раньше?

— Нет.

— Умница!

— Что не додумался, когда надо?

— Что не подал вида, что не додумался.

— Откровенность за откровенность.

— Давай.

— Что хотел сказать Дайк, заявляя, что Звездная Инспекция сно­ва просит твоей помощи?

— Что я снова оказалась в опасной близости от запретной зоны, и меня уже в который раз просят выяснить, что там происходит, раз уж я всё равно намерена туда влезть.

Он посмотрел в сторону горизонта и, как бы, между прочим, заметил:

— Они тебя ценят.

— Ещё бы! Где они ещё найдут такое сокровище! Чтоб рисковать головой, выполняя чужую работу!

Он какое-то время молчал, а потом повернулся ко мне.

— Давай начистоту, ладно? Кто теперь будет старшим в деле? Ты?

— Нет. Но и не ты. У нас это называется работать в одной упряжке. Господи, дорогой мой, да ведь нет ничего унизительного в том, что ты во мне нуждаешься! Просто я знаю то, чего не знаешь ты. Это естественно, нельзя знать всё. Я в ваших уголовных дебрях — дуб дубом, это не моя специальность, но я облетела всю область Объединения и не один раз. Я забиралась в такие дыры, где до меня побывали один-два звездолёта. Я, как свои пять пальцев, знаю всю современную технику, официально известную в Объединении. Это было моей работой.

— Почему было?

— Потому что всё надоедает, — буркнула я, отворачиваясь.

— Я больше не буду тебя ни о чём спрашивать, если не почувствую, что ты расположена ответить.