Книга Фарги Падающая звезда, страница 173 – Лариса Куницына

Брай посмотрел на меня.

— Я всё понимаю. Всё сложилось хорошо. Джонни это пошло, без сомнения, на пользу. Именно после женитьбы он стал таким, как сейчас, спокойным, уверенным в себе. Отцом семейства не только дома, но и в группе. Но скажи мне, почему Фарги так поступил с собой? И что значили его слова об агнце на заклание и о приказе умереть? Неужели нельзя примирить вашу миссию с нормальной человеческой жизнью? У вас же с Крисом получилось?

— Да, получилось, — произнесла я, внезапно вспомнив один из самых страшных моментов в моей жизни, когда Кристоф стоял на пороге Колодца Забвения, откуда не было возврата, а я знала, что не могу, не смею удержать его от этого шага, как он не вправе от него отказаться. — Я понимаю Фарги, Брай. В том-то и дело, что наш брак с Кристофом это — протест, игра против правил. Мы хотим быть вместе именно наперекор тому, что пытается нас разлучить, вырвать у вечности хоть несколько мгновений счастья, а потом… — я попыталась улыбнуться, чтоб сдержать слезы. — Мы стараемся не думать, что может случиться потом… в нашей любви столько боли и страха, что порой можно сойти с ума. Мы знаем условия нашей игры, и потому мы вместе. Но и нам было нелегко решиться на это. И самое главное, что всегда кажется, легче страдать самому, чем обречь на страдания того, кого любишь.

— Может, так оно и есть, — задумчиво произнёс Брай.

— Так оно и есть, — вздохнула я.

— Тогда тем более не понимаю. На что нужна такая жизнь, пусть даже вечная?

— Мы её не выбираем. Она выбирает нас, — я невольно улыбнулась, хоть улыбка и вышла невесёлой. — Я ведь знаю, почему люди так любят рассказывать байки о Звёздных Странниках. Крутые ребята, борются со злом, никакой чёрт их не берёт! Нам даже завидуют. Но кому много дано, с того много спросится. Не зря нас называют Несущими Благословение на Челе и Проклятие на Плечах. Страдание — это образ жизни Воина Духа. Мы не можем бежать от этого. Но, знаешь… Иногда мы всё-таки обманываем судьбу, рискуем иметь, зная, что потеряем… И пьём жизнь полной чашей, как Фарги. Такие дольше живут и чаще побеждают.

— Но он погиб, — возразил Брай. — И мы даже не знаем, победил ли при этом.

— Узнаем. А то, что погиб… — я усмехнулась. — От него так просто не отделаешься. Если у тебя хватит терпения, может, ты ещё и дождёшься его возвращения.

— Он вернётся сюда?

— В любом случае. Здесь в подвале его оружие… А вообще, мы редко возвращаемся в ту жизнь, которую прервали, но Фарги из тех, кто вечно пишет поперёк линованной бумаги. Может, он вернётся и сюда, на Киоту, и придумает для вашего начальства какую-нибудь душещипательную историю… ладно, я, похоже, чересчур размечталась. Наверно, мне самой этого слишком сильно хочется.

Я хотела отойти, но Брай схватил меня за руку и посмотрел в глаза.

— Это всё может быть? Хотя бы теоретически? И сколько ждать? Сто лет? Двести? Тысячу?

— От двадцати и выше. Теоретически в этом мире возможно всё. И даже это.

— Ты бы вернулась?

— К вам? Через десять тысяч лет. Видишь ли, я до сих пор помню всех своих друзей за все свои жизни. И мне чертовски их не хватает. Я же говорю, что мы имеем, зная, что потеряем. Это расплата за любовь. Все наши друзья и любимые смертны, и к ним уже возврата нет. Но будь у меня надежда, что кто-то из них жив, я бы перевернула всю галактику, чтоб найти этого оставшегося. Любовь не знает смерти и забвения. Кристофа я искала всегда, потому что он был когда-то всем для меня. И его бессмертие — это божья благодать для меня. Ваше бессмертие — это награда Фарги за его любовь. Он вернётся, но не знаю когда.