Книга Фарги Падающая звезда, страница 178 – Лариса Куницына

Мои глаза немного освоились с освещением и, с трудом повернув голову, — у меня почему-то дико болела шея, — одного из них я увидела. Он висел на Т-образном кресте с вывернутыми назад руками. Он был обнажён по пояс, и на груди были написаны какие-то символы, от которых змеились вниз ручейки крови. Он не подавал признаков жизни, и я почувствовала, как у меня засосало под ложечкой.

— Кристоф… — испуганно позвала я.

Он шевельнулся и, подняв голову, посмотрел в мою сторону.

— Как ты, малышка? — услышала я его голос.

— Судя по всему, лучше, чем ты…

— Приятно слышать… — он хрипло вздохнул, и застонал. — Боже милостивый… — проговорил он. — Примитивный газ… Не магия, не тяжёлая артиллерия… Обычный газ…

— Да, паршивая ситуация… — пробормотала я. — Где Брай?

— Наверху.

— Где? — я подняла глаза и замерла.

На высоте примерно пяти-шести метров участок стены был каким-то образом освещён, и в этом круге прозрачного света на цепях висел Х-образный крест, на котором был распят наш друг. Ему досталось больше всех. Кроме этих знаков, нацарапанных на его груди, я увидела, что его плечи и живот покрыты ссадинами, кожа на руках содрана и свисает лоскутами. Брюки словно исполосованы когтями какого-то зверя, и в разрывах чернеют кровоточащие длинные раны. Видимо, у него была какая-то защита от газа, если он сдался не сразу, и ещё успел сильно рассердить этих мерзавцев.

— Он жив? — спросила я.

— Вроде дышит… — устало отозвался Кристоф.

Я смотрела на Брая, пытаясь убедиться в этом, но видела только, что он совершенно неподвижен, голова опущена на грудь и длинные спутанные кудри полностью закрывают лицо.

— Гады… — прорычала я. — Да кто они такие?

— Я не успел спросить, — Кристоф снова опустил голову. — И я ничего не помню. Я не знаю, как мы сюда попали, кто развлекался, занимаясь каллиграфией на моей шкуре, и куда делся мой меч. Твоего тоже нет?

— Нет. Но куртка на мне, значит «оленебой» на месте. Только какой от него прок? Я пошевелиться не могу. От меча тоже не было бы пользы.

— Пожалуй. Мне, прежде чем браться за меч, придётся суставы вправлять…

— Очень больно?

— В застенках инквизиции было хуже. И в гестапо тоже. Так что терпимо.

Я снова посмотрела на Брая. При всей его тренированности и природной выносливости, он всё-таки был смертным. Имплантированные механизм регенерации обеспечивает вечную жизнь лишь в том случае, если человек не подвергается каким-то серьёзным воздействиям и повреждениям. Уж я-то прекрасно знала, как часто умирают современные «бессмертные». В случае катастрофы в космосе выживают лишь единицы, которым везёт. Я пыталась оценить состояние Брая, но было слишком темно. И я едва не молилась, чтоб ему повезло.

Неожиданно на стенах вспыхнули вереницы факелов, и мы, наконец, смогли оценить «великолепие» этого «каменного мешка». Иначе эту пещеру назвать было невозможно. Закруглявшиеся кверху стены сходились в куполообразный свод. Вдоль стен стояло несколько пустых Т-образных крестов, и кое-где свисали жутким украшениям такие же браслеты, как у меня на руках. На самом верху, напротив входа и чуть выше креста, на котором висел Брай, темнел едва заметный, почти стёршийся от времени барельеф Перевёрнутой Звезды.

Очень высокий и широкий арочный вход был украшен пятью каменными плитами с уже знакомыми нам заклинаниями, а за ним виднелся ещё один, гораздо более просторный зал, опоясанный низкой галереей, покоящейся на квадратных колоннах.