Книга Фарги Падающая звезда, страница 42 – Лариса Куницына

Фарги никогда не рвался в великие живописцы и «лоскутные одеяла», по его словам, вызывали у него резь в глазах и головную боль. Он всегда говорил: «Одна картина — одна идея, или даже одно настроение». Он рисовал мыслью, выводя на голоэкран мыслеобразы, рождавшиеся у него в мозгу, и тут же мыслью подправлял их. Но это был лишь набросок. Вслед за тем он подбирал цвета, смешивал и очищал их, добиваясь фантастической глубины и насыщенности. Я уверена, что на том же компьютере, и даже на лучшем, никто и никогда не смог бы добиться того же результата. Он работал по наитию, и нередко вдруг брался за карандаш или кисть, чтоб подчеркнуть и выделить черты, прописать детали и придать им объём и жизненную силу. Он первый включил в комплекс полотна микроволны, активирующие звуковые ассоциации, и его картины звучали странными мелодиями, которые пробуждались в душе зрителя. Были и записи его собственного сопровождения. К тому же нередко к мелодии он добавлял и слова, которые произносил голосом, похожим на флейту. Его не волновало то, что «так не принято», однако, не навязывал своего мнения, и потому его сопровождение включалось по желанию. Но я всегда слушала его.

Может, потому что он не стремился кому-то угодить, его картины и были пронизаны такой силой, смелостью и индивидуальностью, что даже самые закоренелые консерваторы не могли не признать его подлинным художником, а его живопись — настоящим искусством.

— Здесь всё, — произнёс Брай, привычно и деловито поднимаясь на площадку в центре студии. Он сел в кресло и застучал по клавишам компьютера.

Джон тем временем медленно прошёл к ближайшему креслу и устало опустился на его широкое сидение. Джерри застыл у входа, подпирая стену. Вид у обоих был довольно мрачный, наверно, потому что они снова, взглянув на пульт, ощутили, как не хватает за этим великолепным инструментом гениального музыканта. Однако Брай бестрепетно нажимал кнопки, к которым только два дня назад прикасались тонкие нервные пальцы Фарги.

— Мы ещё не смотрели, что здесь есть, — по ходу дела объяснял он, не отрывая взгляда от экрана, на котором мелькали таблицы и просто столбики дат. — Полиция тоже здесь не рылась. Им было просто не до того. Мелис — умный парень. Интеллектуал в полиции Луарвига — это редкость, белая ворона. Но ему хватает дел и в самом городе.

— Я думаю, что они не особо лезут из формы, чтоб найти убийцу, — заметил Джерри, исподлобья следя за действиями друга.

— Обычное расследование, — проворчал Джон. — К тому же у них, как жёрнов на шее, висит этот чертов маньяк. Да и вообще, это мы знаем, что потеряли, а для них это был всего лишь один из богачей, вроде тех, что обосновались в районе Лунн, но только более странный, поскольку жил отшельником.

— Я их не виню. Я просто говорю, что им на это наплевать.

— С этим я согласен.

— Вот! — привлёк общее внимание Брай. — Я нашёл его последние работы. Он заносил их в отдельный каталог, под названием «Сжечь».

— Я ж говорил, что он был в здравом рассудке! — воскликнул Джерри. — Этот кошмар был ему нужен только для работы. Потом он хотел его уничтожить.

— Похоже… Работ довольно много и все они без названий. Он заносил их в память компьютера под порядковыми номерами. Их пятьдесят шесть.

— То есть он делал иногда по несколько картин в день? — изумилась я.