Книга Огни Хафельберга, страница 138 – Софья Ролдугина

Душу гладал мерзкий червячок сомнения.

Ну, конечно.

Слушай, мы уже подъезжаем. Я тут пройдусь, покурю, ладно? А потом уже домой и обедать». Шелтон мельком глянул на табло в конце вагона. До прибытия оставалось четыре минуты сорок семь секунд. «Сорок шесть. Сорок пять. Я планировал пообедать у Анны. Подходи туда, как закончишь». Выскочив из поезда, Мартель пошлёпал сразу направо, без тропы, в луга.

После дождей словно началась вторая весна. Заполошно цвели какие-то мелкие невзрачные цветочки, оплетающие взгорки, проталкивались сквозь влажную почву нежные стрелки травы. Выбрав местечко по суше, Марсель растянулся во весь рост, раскинул руки и ноги, как морская звезда на дне. Курить хотелось, но это желание шло не обременительным фоном. Тянуться за спичками и сигаретной пачкой было по-настоящему лень.

Город монотонно гудел вдали. Мысли на таком расстоянии сливались, только иногда Тогда всплесками долетали яркие впечатления. Злость, страсть, страх — три чувства, которые могут поглотить человека полностью. От уходящего поезда слабо веяло сонливостью и ощущением спешки. Надрывно стрекотали цикады, вплетая звук в мелодию, звучащую в чем-то светлом разуме.

И нависало над всем этим нечто смутное, рассеянное, неправильное, как фальшивящая скрипка в слаженном оркестре. Зажмурившись, Марцель постарался сконцентрироваться на неправильной ноте, но источник был слишком далеко, к тому же она словно волнами расходилась, то звучит, то снова умолкает. Все это вызывало неприятные воспоминания.

— Нет, он псих, — пробормотал Марцель, пытаясь поймать за хвосту скользящее ощущение.

Псих, и я таких уже слышал. — Агрессивный, да, но агрессия проявляется только в присутствии….

Воспоминание вспыхнуло так ярко, что Марсель вскочил на ноги одним рывком, голова кружилась. — Ирен, — пробормотал он, покачиваясь из стороны в сторону. — Точно! Прямо как Ирен! У нее тоже начинался психоз, но только когда я был рядом с Шелтоном, и тогда ее можно было услышать километра за три, а обычно простая девчонка. Вот теперь курить захотелось нестерпимо.

Нашарив в карманах спичечный коробок и пачку, Марцель торопливо подпалил сигарету, мысли скакали вразнобой.

Этот псих определенно тот же самый, что был в лесу, и живет он где-то в городе, но слышно его непостоянно.

Образ Ирэн, разгневанный до мельтешащих в воздухе бытовых приборов, словно прожигал сетчатку. Птицы в лугах пели, как за стеклянной стеной.

«Значит, он откликается на раздражитель? А что его раздражает? Может, телепатия?».

Пальцы обожгло. Марцель чертыхнулся и выронил сигарету, догоревшую почти до фильтра, и, подумав, достал еще одну. Телепатия вполне могла спровоцировать обострение у чувствительного психа, особенно если тот сам имел склонность к ней, особые способности. И если задуматься, то вспышки агрессии всегда ощущались, когда Марцель пытался слушать город, и в день приезда на станции, и потом в лесу, и близ дома фрау Кауфер тоже чувствовалось нечто подобное.

Оставаться в полях в одиночестве резко расхотелось. Набив Шилтону сумбурное сообщение с кратким изложением выводов, Марцель начал продираться к дороге. Теперь травы цеплялись за шнурки кроссовок, оплетали щиколотки как живые, не пускали обратно. Поэтому, наткнувшись через некоторое время на тропинку, Марцель не стал искать добра от добра и пошлёпал по ней, хотя она явно уходила к западным окраинам города, а не к центральным улицам.