Книга Кофе и мед, страница 100 – Софья Ролдугина

Вербена.

Пламя раздалось в стороны, как лепестки увядающего пиона, и затем потекло ревущим потоком, но не к нам с Финолой, а к Валху, застывшему на том краю провала. Мертвец вскинул руки, заслоняясь. Из огня выступил другой колдун — зеленоглазый, в цветастых одеждах гипси, с флейтой, притороченной к поясу и с мешком в руке.

— Лайзо, — выдохнула я беспомощно, не зная, куда деваться. Чувство стыда мешалось с ошеломительной радостью.

А он прошёл мимо, не оглянувшись, и дальше — через провал в полу, ступая по воздуху, как по каменной мостовой; когда же до Валха оставалось лишь несколько шагов, остановился — и распустил горловину своего мешка.

Все звуки стихли.

Прошла секунда, другая, третья… И потом послышался вдруг престранный звук. Сперва он напоминал комариный писк, но быстро становился громче и ниже, пока не обратился рёвом, воем, плачем — всем одновременно и ни тем, ни другим, ни третьим. Мешок дёрнулся, как живой, и из него хлынуло что-то тёмное, с алыми, золотыми и зелёными проблесками, до жути похожими на звериные глаза. И вся эта воющая, ревущая, скулящая масса ринулась на Валха и затопила его.

Финола обмякла. Я едва успела подхватить её, такую тяжёлую, словно взаправду, а не во сне, и внезапно заметила ярко-алую нитку, что тянулась от основания шеи через провал, к тому месту, где корчился в клубах тьмы Валх.

«Связь?» — пронеслось в голове.

Не рассуждая более, я схватила эту нить — и оборвала её.

В тот же миг всё исчезло — смрадные кучи, искорёженные стены. Мы с Финолой оказались на белой-белой поляне под небом цвета первого снега.

— Ты сдержала обещание.

Голос был хриплым, точно сорванным от крика. Но в ясных глазах не осталось и намёка на безумие. И какими прекрасными они мне показались! Чистые, прозрачно-голубые с травяной зеленью, как спокойное озеро меж холмов. А вместо зрачков дрожали и бесконечно падали из ниоткуда в никуда две звезды. И если вглядеться в них, то можно было увидеть, как далеко-далеко, на поляне анютиных глазок, ждёт прекрасный светловолосый юноша в золотых одеждах и играет на флейте.

— Сдержала, — откликнулась я, чувствуя себя зачарованной девочкой. — Нить разорвана. Если ты уйдёшь достаточно далеко, думаю, он не станет тебя преследовать.

Финола рассмеялась так, как никогда не делала наяву — чарующе и беспечно, и волосы её рассыпались по обнажённым плечам.

— Я свободна. И больше не совершу такую глупость, чтобы попасть под власть мужчины. А ты… — Взгляд её сделался задумчивым. — У тебя я в долгу.

Тёплый ветер всколыхнул мягкую белую траву, взмыл к небу, раздувая лёгкую ткань наших платьев. А Финола склонилась вдруг и быстро поцеловала меня в лоб. Прикосновение губ обожгло, точно капля воска.

Я вскрикнула и отшатнулась. Ветер стих, и поляна вновь стала похожа на аппликацию из бумаги.

— Что ты сделала?

— Ничего, — улыбнулась Финола. — Может, ты будешь счастливой в любви. А может, и нет. Но обмануть тебя не сможет ни один мужчина.

Она поднялась, и я потянулась за ней в бессознательном порыве поймать и удержать что-то красивое, как дитя за бабочкой… и рухнула прямо на руки Паоле.

Сырой склад с кучами гнилого мусора не изменился ни на йоту… или нет?

Кажется, дыра в полу стала шире?

— Мисс Дилейни упала в провал, — негромко произнесла Паола, отвечая на незаданный вопрос. — Леди Виржиния, нам лучше отойти подальше. Пол ненадёжный, можно провалиться.