Онлайн книга «Шанхайская головоломка»
|
Отбив стейки, он взял среди баночек с приправами пищевую соду[37], соль и сушеный чеснок и натер этой смесью мясо. – Завтра последний день. Воспользовавшись парочкой свободных минут, пока стейки мариновались, Чэнь Цзюэ взял декантер[38], открыл бутылку красного и присел за стол напротив меня. – Ты до сих пор еще понятия не имеешь, кто убийца? – спросил я. – Ага. – А как насчет твоего пари с офицером Чжао? – Плохой из меня спорщик, – серьезно ответил Чэнь Цзюэ. – Отговорки ищешь? – Ага. Трепыхавшаяся в моей душе надежда разом сдулась, как проколотый мяч… – Даже ты сдался… В мире никто больше не сможет выяснить правду! Я бы не надеялся на силы полиции: посмотри на ее отношение к убийству девяносто четвертого года – на полицейских совершенно нельзя положиться. – Кто сказал, что я сдался? Когда нет никаких идей, пустота в голове может привести к непредсказуемым результатам. – Чэнь Цзюэ покачивал бокал в руке, наблюдая, как медленно стекают винные слезы[39]. – Не понимаю, что ты имеешь в виду. – Подсказок достаточно, но я все равно не могу уловить… – Чэнь Цзюэ, не вини себя так сильно. Ты же знаешь, что уже сделал более чем достаточно. Этот убийца чрезвычайно хитер, и ему удалось обвести нас вокруг пальца. – Он совершит ошибку, – сказал Чэнь Цзюэ, подняв голову и посмотрев на меня. – Что нам нужно сейчас сделать, так это позаботиться о безопасности других гостей особняка и дождаться приезда полиции. Все будет хорошо. К тому же ты можешь попросить капитана Сун Босюна разрешить тебе участвовать в расследовании этого дела. Как-никак, тебя все еще можно считать консультантом полиции Лос-Анджелеса, который помогал ей ловить преступников… Чэнь Цзюэ ничего не сказал, он лишь смотрел на бокал блуждающим взглядом. Мы так и сидели, друг напротив друга, и никто из нас не произносил ни слова. Чэнь Цзюэ, каким я его знал, всегда был ужасно самоуверенным, но сегодня в его глазах читались усталость и беспомощность. Гу Ян был его единственным другом в университете, и его смерть нанесла Чэнь Цзюэ тяжелый удар. Он замкнутый человек, который хоть и отпускает небрежные шуточки на публику и делает вид, что ему все равно, на самом деле очень чувствителен. Ему никогда не хотелось показывать свой внутренний мир окружающим. После убийства Гу Яна, хоть Чэнь Цзюэ и не выражал скорбь публично и не проронил ни единой слезинки, я понимал, что ему плохо и боль его утраты сильнее, чем у кого-либо другого. – Почти пора. Чэнь Цзюэ отставил бокал в сторону и вернулся к готовке. Он разогрел сковороду, добавил немного масла, положил стейки и обжарил их с двух сторон. Он настоящий гуру кулинарии, все у него получается как надо, будь то использование ножа или контроль температуры блюд. Я даже начал подозревать, не работал ли он когда-то поваром. Что же касается меня, то с пищей у меня отношения так себе. С детства не приученный к культуре еды, я питался всегда чем попало, лишь бы было съедобно. В этом аспекте мы с Чэнь Цзюэ очень разные. Пару минут спустя мой друг завернул поджаренное мясо в фольгу и засунул его в духовку, чтобы оно запеклось. Запах стейков заполнил всю кухню, в животе у меня заурчало. Чтобы переключить внимание, я как бы невзначай спросил: – Чэнь Цзюэ, а не расскажешь о делах, которые ты расследовал в Америке? |