Онлайн книга «Дебютная постановка. Том 1»
|
– Может, какие-нибудь подробности вспомните? – с надеждой спросил Петр. – Увы. – Николай Андреевич выразительно развел руками. – Судебное заседание было закрытым, в зал никого не пустили, кроме участников процесса. Я бы сходил, конечно, послушал, все-таки лично знал и подсудимого, и потерпевшего, но не судьба. – А почему заседание закрыли, не знаете? Там что, было что-то секретное? – Да что там могло быть секретного-то? Устройство совхозного комбайна? Тоже мне государственная тайна! – презрительно фыркнул Губанов. – Скорее всего, дело в личности Астахова: не хотели рисковать. Все-таки мотив преступления достаточно… щекотливый, я бы сказал. Не хотели, чтобы особенности личной жизни любимого певца генсека вылезли наружу и были преданы огласке. – А как у вашего брата Михаила сложилось? – с любопытством спросил Петр. – Участие в раскрытии дела помогло ему в карьере, как он и надеялся? Или не вышло? – У Мишки-то? Шиш ему с маслом вышел тогда, а не карьера. А вот у меня, наоборот, дела в гору пошли, я ж говорю: мои мысли совпали с мыслями нового руководства, и меня начали усиленно двигать наверх. Мишка от зависти чуть не обделался. Николай Андреевич шкодливо захихикал, в уголках губ запенилась слюна. Хлопнула входная дверь, вернулась Светлана, похорошевшая и посвежевшая после посещения салона. Волосы теперь блестели и выглядели более темными, брови и ресницы стали ярче. – Как вы тут без меня, справились? – весело спросила она. – Пообедали? – Справились, – четко доложил Петр. – Разогрели, поели, посуду помыли. – Дядя Коля, ты таблетки после обеда принимал? Или забыл? – Принимал, – не моргнув глазом солгал Губанов, хотя Петр совершенно точно помнил, что никаких таблеток и в помине не было. Вот правильно говорят: старый – что малый. Светлана, судя по всему, неплохо знала своего дядюшку. – Петя, он принимал таблетки? – Она устремила на Петра строгий взгляд. – Не знаю, я после обеда посуду мыл на кухне. Но если Николай Андреевич говорит, то… «Еще пару таких интервью с бывшим сотрудником МВД – и я научусь врать не хуже хорошо обученного шпиона», – подумал Петр. Никаких лекарств он в комнате не видел, все они лежали в кухне на столе, и там же он видел распечатанный на принтере листок-пропись: что принимать, когда и в каких дозах. Что уж там Николай Андреевич делал в комнате, пока Петр мыл посуду, – неизвестно, но на кухню он не выходил, в этом журналист мог бы поклясться. – Все с вами понятно, – вздохнула Светлана, но глаза ее смеялись. – Мальчишки. Вам ни в чем веры нет. Она вдруг внимательно посмотрела на Губанова: – Дядя Коля, ты как себя чувствуешь? Что-то ты неважно выглядишь. Петр понял, что пора уходить. Старик, наверное, действительно устал, вряд ли он привык к таким многочасовым беседам. Начали в одиннадцать, а сейчас уже почти шесть вечера. Он начал укладывать в сумку диктофон и блокнот. – Жду вас завтра в одиннадцать, – непререкаемым тоном заявил Николай Андреевич. – Продолжим работу. – Завтра? – вскинулась Светлана. – Не получится. И послезавтра тоже. Дядя Коля, ты забыл, что у тебя трехдневный курс? – Тьфу ты! – с досадой выдохнул Губанов. – Это уже завтра? Вот черт! Светлана пояснила, что каждые два месяца Николай Андреевич проходит трехдневный курс поддерживающего лечения в дневном стационаре, уезжает туда утром и возвращается домой вечером. Капельницы, какие-то кислородные камеры и прочие хитроумные медицинские затеи. |