Онлайн книга «Дебютная постановка. Том 2»
|
– И много этих безымянных? – Штук шесть-семь, насколько я помню. – Конверт с изъятыми на месте образцами в деле есть? – Есть. – В архив сможешь снова прорваться? Юра вспомнил строгую Елизавету Георгиевну, архивариуса, которой он приносил то шоколадку, то цветок, то пачку индийского чая. Обычно придирчивая и сварливая с другими посетителями архива, к молодому милиционеру она проявляла благосклонность и позволяла работать с делом, когда и сколько потребуется. Времени прошло много, наверное, для нового посещения необходима свежая бумага с подписями и печатями. Но вдруг… – Попробую, хотя и не уверен, что получится. А что нужно? – Нужно просмотреть все заключения дактилоскопической экспертизы и выписать номера образцов, по которым люди не установлены. Потом достать эти образцы из конверта и сфотографировать. Ты говорил вроде, что Левшин до шестьдесят шестого года уже был судим? – Да, избил сожительницу, получил шесть месяцев. – Тогда получается, что либо эксперты на месте происшествия сработали не очень хорошо, либо в ЭКО схалтурили. Они же должны были прогнать все безымянные образцы по базе ранее судимых, и имя Левшина обязательно должно было всплыть. А оно почему-то не всплыло. Ну да, верно. Если бы получили ответ, что один из отпечатков принадлежит ранее судимому Константину Левшину, а в числе гостей вечеринки его никто не называл, то оперативники и следователь обязаны были немедленно среагировать, разыскать Левшина и допросить, проверить алиби, ежели таковое имелось. Но в деле об этом нет ни одного упоминания. И в справке из экспертно-криминалистического отдела с результатами поиска по базе о Левшине ни слова. Как же так могло получиться? Стоп! Юра метнулся в свою комнату, принес тетрадь. – Ну ты гигант! – восхищенно присвистнул Телегин. – Такую работу проделал! Я думал, только у нас, бэхаэсэсников, задницы чугунные, можем часами балансы проверять и ведомости сличать. С твоей усидчивостью надо не в розыске бегать, а у нас работать. Юра судорожно листал тетрадь в поисках нужной страницы. – Вот, нашел. Я выписал из сводной таблицы результаты экспертиз. Номера изъятых образцов – ля-ля-ля-тополя – принадлежат тому-то и тому-то. Понятно же, что люди во время вечеринки оставляли свои следы повсюду, так что образцов может быть с десяток, а человек только один. Отпечатки для сравнения брали у всех гостей, все дактокарты направили экспертам. И вот в конце перечень образцов, принадлежность которых не установлена. Да, я почти правильно запомнил, их всего восемь. Он снова пролистал тетрадь. – А вот конспект справки по результатам сверки с базой ранее судимых. Он поднял на Гогу сияющие глаза. – Здесь семь. Один образец они не проверили. В справке не хватает номера двести двадцать третьего. – Или не записали результат, – кивнул Телегин. – Всякое бывает. Человеческий фактор. – Думаешь, это отпечаток Левшина? Неужели из всей огромной кучи почему-то выпал отпечаток именно убийцы? Это можно провернуть только в одном случае: если убийцей является вообще не Левшин, а тот самый эксперт, которому расписали экспертизу. Так не бывает, Гога. Я в это не верю. – И не надо верить, – рассмеялся Телегин. – Не имеет никакого значения, чей это след. Важно, что он есть и он не проверен. Это сразу ставит под сомнение добросовестность следствия. Теперь смотри: у тебя в наличии записка из протокола осмотра места происшествия, которая больше нигде не упоминается, то есть доказательство не исследовано. Более того, самого вещдока в деле тоже нет, а описание в протоколе есть. Это раз. У тебя несостыковка с количеством образцов и результатами экспертизы. Это два. И в пристежку к ним пойдут твои косвенные улики. Вот в таком порядке и нужно излагать. |